– Только и ты меня прости, Джексон. Ты мой брат, и я люблю тебя, но тебе нельзя возвращаться в мою жизнь. Ни сейчас, ни когда-либо еще.

– Я понимаю. – Лицо Джексона искажает боль.

Затем он поднимается, подходит к Солу и протягивает ему руку.

Немного помедлив, Сол пожимает ее.

Они не обнимаются, а жмут друг другу руки: в знак согласия, примирения и прощания.

Сол выходит на террасу, закрывает за собой раздвижные двери. В комнату врывается поток свежего морского воздуха, но его тут же поглощает духота от печи. Такое чувство, что Ева заперта в этом доме вместе с Джексоном.

Он с болью смотрит, как уходит брат.

– Боже, Джексон, – вздыхает Ева – она измучена, сил нет. Получится ли тоже уйти от него, бросить мужчину, которого любила? – Чего ты хочешь?

Джексон смотрит Еве в глаза: в его взгляде столько печали, что сжимается сердце.

– Вернуться.

Ева закрывает глаза.

– Не выйдет.

– Я пойду в полицию, во всем им сознаюсь.

– А потом что, в тюрьму? Хочешь убить этим отца? Ты всем врал, Джексон.

На поминальную службу пришло столько людей, и все говорили, каким замечательным человеком был Джексон. Но теперь ему не к кому обратиться.

– Или поедем куда-нибудь, только ты и я, начнем все сначала.

В его словах нет искренности, Джексон и сам им не верит.

Ева подходит к книжному шкафу Сола, просматривает корешки. Вот она, «Море вокруг нас» – Джексон говорил, что именно из-за этой книги решил стать морским биологом. Очередная ложь, одна из множества.

– Ты говорил, осенью мы поедем в Тасманию, – говорит ему Ева.