– А если он будет плакать?

– Телефон?

Я тут же понял свою ошибку и показал Лидии микрофон и передатчик, установленные в колыбели.

– Рози будет спать в наушниках. А я в берушах, чтобы ребенок не беспокоил меня.

– Мило с вашей стороны, – сказала Лидия, оглядывая комнату. – Кто-то еще здесь ночует?

– Мой друг. Жена выгнала его за аморальное поведение, и теперь он живет вместе со мной и Рози.

– В комнате ребенка.

– Совершенно верно.

– Рози, – сказала Лидия, и Соня посмотрела на дверь прежде, чем поняла, что обращаются к ней, – вам комфортно так жить?

По Соне было видно, что она испытывает чрезвычайный дискомфорт. Она вернулась в гостиную и принялась лихорадочно оглядываться. Я понял, что у нее приступ паники.

– Мне нужно в туалет. Где туалет? – спросила Соня, находясь, предположительно, в собственной квартире.

Мы стояли рядом с моей ванной-кабинетом. Я открыл Соне дверь.

– В ванной стоит письменный стол, – заметила Лидия.

Я знал об этом. Переезжая к Дейву и Соне, я не взял стол с собой, потому что везти его на метро было неудобно.

Тут из ванной-кабинета донесся Сонин голос:

– У меня проблема.

– Сантехника течет? – спросил я. Слив действительно иногда барахлил.

– Это я теку. Что-то не так.