Были похищения, имевшие счастливое разрешение – по прошествии многих лет, другие заканчивались быстро и плохо – с участием силовиков или без оного. Иногда исход был гнусен до невозможности. Вывод автор делал катастрофически неутешительный: «К несчастью, некоторых заложников находят либо лишившимися жизни, либо не находят вовсе».

Этот писака что, находит выражение «лишившиеся жизни» менее фатальным / мрачным / бесчеловечным, чем мертвый / убитый / казненный? Или он наложил на эти слова мораторий? Бертрана Руа он не упомянул ни разу, но, вполне вероятно, держал в уме.

В эту минуту Лола приняла решение не строить бесконечных планов: все равно от них никакой пользы. Она выключила телевизор и заказала ирландскую шерсть – ту же, из которой связала свой жакет, но черного цвета. Черный, как твоя рубашка. Она займет себя работой и будет ждать. Плевать, сколько пройдет лет, пять или десять! Я хочу, чтобы ты вернулся.

Шерсть доставили через два дня, и она сразу начала вязать.

– Мой рождественский подарок? – спросил Франк, увидев ее со спицами перед работающим телевизором.

– Нет. Это для меня.

– Еще один?

– Он будет совсем другой.

Франк повалился на диван, и Лола вдруг испугалась, что муж захочет взглянуть, как выглядит модель на бумаге, и обнаружит, что она мужская. Уф, пронесло! Он потянулся и спросил:

– Ты ужинала?

– Сейчас 22.00!

– Правда? А я и не заметил. Заработался.

Лола сделала попытку встать, но Франк остановил ее:

– Сам разберусь, отдыхай. Да я и есть-то не очень хочу…

Она услышала, как муж открыл и закрыл дверцу холодильника.

– Хороший был день? – спросил он с кухни.