* * *

Король ужинает в парадном зале вместе со своими придворными, рассылая лучшие блюда своим фаворитам, поднимая бокал тостами в честь своих лучших друзей. Стол сегодня переполнен: за ним сидят все члены Тайного совета. Видимо, проголодались, допрашивая Тома Говарда. Здесь найдутся люди, которые с радостью понаблюдают за падением младшего сына такого знатного рода в тишину застенков и за тем, как смиряется гордыня этой семьи. Те, кто с трудом переносил постоянное усиление влияния отца, лишь порадуются унижению его сына.

Сторонники реформации радуются страданиям старших Говардов, а традиционалисты вкладывают всю свою злость в обвинения в адрес младшего. Один быстрый взгляд на места за столом говорит мне, что Тома Говарда здесь нет. Где он может быть? Его отец, герцог Норфолк, восседает на своем месте с совершенно бесстрастным видом и поднимается на ноги, чтобы произнести тост в честь короля, когда тот посылает ему огромный кусок говядины, и кланяется мне.

Я не представляю, что происходит в голове у этого старика. Он всегда был истым приверженцем церковных традиций, но в свое время отрекся от своих убеждений и выступил против Благодатного паломничества. Несмотря на то что он всем сердцем сочувствовал повстанцам, вставшим на защиту своей церкви и сражавшимся под знаменем, изображавшим раны Христовы, герцог провозгласил военное положение и, не обращая внимания на то, что они получили королевское помилование, уничтожил их одного за другим. Он повесил сотни невинных, даже тысячи, и не позволил похоронить их тела на освященной земле кладбищ. Во что бы он ни верил, что бы ни любил, он пойдет решительно на все ради сохранения своего места подле короля, лишь ему одному уступая во власти и богатстве. Он не остановится ни перед чем в достижении своей цели – сделать свою семью самой могущественной в Англии.

Мне никак не понять, зачем такому человеку, главе такого древнего и благородного рода, отдавать свою дочь замуж за Сеймура. Ее первой партией был бастард Генриха, который мог стать наследником престола, и с этим уже ничто не может сравниться. Томас Говард всегда думал одно, но делал другое. О чем же он думал, когда предлагал эту партию? Чем придется расплатиться за такую роскошную партию Томасу Сеймуру? И как может герцог, зная о том, что его второго сына сейчас допрашивают в Тайном совете, спокойно ужинать и принимать угощения от короля, словно его ничто не беспокоит? Как может поднимать бокал в недрогнувшей руке и произносить здравицы королю? Мне никак его не понять, как не получается представить, какую сложную игру затеял этот человек при дворе, полном старых, опытных игроков.