– Скажи ей об этом сам, отец.

– Скажу. Но сначала мне нужно повидаться с Питфилдом. Дай мне руку и помоги дойти до лифта.

– Но кто же совершил…

– Сын, мне не хотелось бы говорить об этом ни тебе, ни тем более Джулии. Но похоже, что в этом замешан Генри.

Как тут тихо! Из освещенных окон нижнего этажа доносятся звуки легкой музыки. Она забралась сюда по лестнице одна, чтобы посмотреть на звезды, чтобы не слышать стука непрошеных гостей и назойливых телефонных звонков.

Самир тоже был здесь. Он стоял у края крыши, устремив взгляд поверх минаретов, высотных зданий и миллионов низеньких крыш одноэтажных домиков Каира. Он смотрел в небо и, похоже, молился.

Джулия подошла, и он обнял ее.

– Самир, где он?

– Он даст нам знать, Джулия. Он сдержит свое обещание.

Клеопатра выбрала потрясающее платье из бледно-зеленого «атласа» с рядами жемчужных «пуговиц», оборками и «брюссельскими кружевами». Свободно лежавший на плечах белый мех очень украшал платье. Знает ли дама?… Вообще-то, она должна знать.

– Ваши волосы – они такие чудесные. Конечно, грешно закалывать их, но, дорогая моя, это просто необходимо, знаете ли… Завтра, наверное, я смогу познакомить вас с отличным парикмахером.

Разумеется, она была права. Все женщины закалывали волосы на затылке, убирали их с шеи – точно такую же прическу и она носила когда-то; правда, пучки на затылке имели сейчас несколько иную форму: они были похожи на сердечко с забавными завитками. Да, ей нравится идея насчет парикмахера.

– Отлично! Я сделаю прическу для бала!

Великолепно! Бальное платье она купила просто замечательное – сейчас оно было аккуратно свернуто и упаковано в плотную блестящую бумагу. Как и все остальное: прелестные кружевные панталоны, пышные нижние юбки и бесчисленные платья, туфли, шляпки и самые разнообразные безделушки – всего и не упомнить. Кружевные носовые платочки, шарфики и белый зонтик, укрывающий от солнца! Какие приятные пустячки! Зашла сюда, словно наведалась в огромный платяной шкаф! Как прекрасны эти «новые времена» – можно купить все, что угодно.

Хозяйка уже заканчивала подсчитывать суммы, как она называла деньги. Она отсчитала целую пачку бумажек. И теперь выдвинула ящик большой бронзовой машины – «кассы», а там было еще больше денег, гораздо больше, чем имелось в распоряжении Клеопатры.

– Должна сказать, вам потрясающе идет этот цвет, – сказала женщина. – Ваши голубые глаза стали зелеными.

Клеопатра рассмеялась.

Прорва денег.