— Подожди-ка, она держала тебя в клетке! — возмущенно воскликнула Мила. — Зачем? И как ты вырвался?

— Она держала меня в заточении, чтобы я не убежал. Она объяснила мне все, что меня ждет. А потом освободила, и я остался. — Вадим отвел глаза. Мила поняла все по его виноватому взгляду. Черт побери, еще один полигамный самец.

А сама-то хороша. Не теряла времени зря.

Но это другое.

Да ну!!!

Все, потом над этим подумаю. Сейчас некогда.

Трудно признавать свои грешки. Да?

— Значит, ты и как там ее… Камилла? Нашли общий язык, и ты решил присоединиться к ней, вместо того, чтобы с нами вместе искать выход из создавшегося положения? Так? — голос ее вибрировал от гнева.

— Какого положения? — горько усмехнулся Розовский. — Из положения оборотня?

— Не язви.

— Не командуй, Мила. Мы не на плацу. Выхода нет. Я или оборотень или труп. Что ты выбираешь? — он с тусклой невыразительной надеждой посмотрел в изумрудные блестящие глаза.

— Это твоя жизнь. — Мила опустила глаза. Поняв, что борьба ее бесполезна, и никакие ее слова не заставят его переменить свое решение. А в том, что он для себя уже все решил, Мила не сомневалась. Она снова за бортом. Почему-то никто из ее мужчин не пытался спросить, а чего же хочет она?

— Я хочу жить, Мила. — прошептал он. — С тобой или без тебя. Я не умру без твоей любви. Я знаю, что это звучит жестоко, но я устал стучать в закрытую дверь.

— О чем ты? — искренне удивилась Ларина. Взгляд Вадима обдал ее холодом.

— Ты всегда любила только одного человека. И этот человек — ты сама. Ты никогда не жертвовала собой, согласись! Иногда тебе казалось, что ты поступаешь во благо другим, но это не так. Наверно, и я не любил тебя так сильно, чтобы умереть сейчас на твоих коленях. Вряд ли, вообще, существует такая любовь.

— Вадим… — слабо выдохнула Мила, глядя на него широко распахнутыми глазами.

— Да, милая, да. — он сжал руки за спиной, борясь с соблазном рвануть к ней и сжать в своих объятиях. — Ты и Ричарда не любила. Не заблуждайся в своих чувствах. Любовь может пережить все, даже смерть. Ты оставила его в аду, а сама забылась в моих объятьях, подарив мне только маленький кусочек своего сердца. Ты жадная…

— Не смей. — слезы беззвучно потекли по ее щекам. — Ты не знаешь ничего обо мне. Ты не знаешь, что я пережила, чем мне пришлось пожертвовать и, что я потеряла. Я всего лишь хотела жить нормальной жизнью. Мне так мало было нужно — работа, семья, дети. Как все, как у всех. Разве я не заслужила?

— Ты снова думаешь только о себе. Я прошу тебя пойти со мной. Ты ведь не сделаешь этого?