Потом она спустилась на первый этаж. Здесь Рассел с веранды поливал из шланга стену дома. Струи воды бились в стекло и стекали по рамам. Она по очереди закрывала высокие французские окна, и в комнате становилось все темнее.
– Эй, Клэр, перестань витать в облаках и начисти картошки! – услышала Леонора из кухни ворчливый голос Мередит. – Что-то ты сегодня совсем как неживая. Где это ты так повеселилась?
– Скажем так: ночь была хороша, – хихикнула Клэр. – Да и утро не хуже!
– Правда? – не особенно заинтересовавшись, буркнула Мередит. – Что? Неужто оседлала бродягу, что околачивался поблизости?
Слушая их разговор, Леонора, закрывавшая ставни возле кухни, вздохнула. Эта болтовня не казалась ей забавной, как сейчас не казалось забавным вообще ничего.
– Как же! Сказала тоже! – с жаром отозвалась Клэр. – Да я провела ночь в домике у приказчиков!
Леонора застыла. Рука ее замерла на оконной раме, а уши ловили малейший звук из кухни.
Мередит рассмеялась низким грудным смехом, от которого грудь ее заходила ходуном.
– Как будто Том подпустил бы тебя к себе! Прибереги свои враки для простаков, которые в них поверят!
– Я не вру! – с обидой в голосе воскликнула Клэр. – К тому же Том тут ни при чем. Это был Джеймс.
Уши и щеки Леоноры горели. Она затаила дыхание. Вернее, просто не могла дышать.
– Да он знать не знает о твоем существовании, не говоря уже о том, чтобы улечься с тобой в постель! – отрезала Мередит.
– Что ж, теперь он о моем существовании знает, да еще как! Он взял меня дважды. Причем отходил так, что у меня чуть ноги дугой не выгнулись, как у нашего почтальона!
Мередит расхохоталась, но потом смягчилась и почти с нежностью сказала:
– Какое же ты все-таки трепло, Клэр!
Услышанное стало для Леоноры словно удар под дых – ее затошнило, колени подогнулись, и она без сил прислонилась к стене.
– Он говорит, что давно хотел меня, – продолжала хвастаться Клэр. – Думаю, он просто не мог больше ждать. Потому что все равно уезжает.
Леонора спрятала лицо в ладонях. Внутри все свело судорогой.
– Мне ужасно жаль, что они уезжают, – сказала Мередит. – Хорошие ребята.