Тамсина не стала разворачивать пергамент, поскольку решила, что письмо адресовано Уильяму.
– О чем он писал?
– За несколько недель до своей смерти он решил изложить на пергаменте свои пожелания, – сказал муж.
– Завещание? – перейдя на шепот, спросила Тамсина.
– Нет, – в тон ей ответил Уильям, – просто здесь он сообщает, что желает сочетать своего сына и наследника Уильяма Скотта, тринадцати лет от роду, браком с малолетней дочерью своего ближайшего друга Арчибальда Армстронга из Мертон-Ригга. Здесь сказано, что этот брак – его заветное желание.
На глаза ей навернулись слезы.
– Ах, Вилли, – прошептала Тамсина, поворачивая голову и прижимаясь щекой к его щекие. – Ах, Вилли…
Его рука прикоснулась к ее голове, скользнув по ее заплетенным в косы волосам.
– Ты знаешь, Тамсина, что это значит?
– Да, – прошептала молодая женщина, подставляя губы его поцелую. – Это судьба.
– Да, судьба, – тихо согласился с ней Уильям.
Дорогие читатели!
В истории средних веков известно о двух заговорах, связанных с похищением новорожденной Марии, королевы шотландской. Авторство первого принадлежало королю Генриху VIII, который желал, чтобы маленькую королеву обвенчали с его сыном Эдвардом и растили в Англии. Инициатором второго заговора был Джеймс Гамильтон, граф Арран, регент Шотландии во время несовершеннолетия королевы Марии, который хотел выдать ее замуж за своего малолетнего сына. Оба заговора возникли незадолго до коронации Марии девяти месяцев от роду, которая состоялась в замке Стерлинг.
Английский план так и не был реализован, поскольку советники короля Генриха с ним решительно не согласились. Что случилось с шотландским заговором не вполне ясно, но и здесь, кажется, победил здравый смысл. «Любовь цыганки» – фантазия на тему того, что случилось бы, если заговоры оказались успешными.
В 1553 году, когда королеве Марии Стюарт исполнилось десять лет и она жила при французском королевском дворе, Тайный совет Шотландии издал необычный эдикт, согласно которому привилегии, дарованные в 1540 году Яковом V табору «египтян» (цыган), а затем отобранные, вновь возобновлялись. Юная королева Мария по совету матери-регентши и с одобрения совета выдала охранную грамоту вожаку одного цыганского табора и его сородичам. Она начиналась словами: «To oure lovit Johne Fawe, lord and erle of Little Egipte»[67]. Свидетельство об особом расположении королевы пробудило мое воображение. История и романтика тесно переплелись в моем романе.
Слово «цыгане» впервые упоминают в английских текстах XVI века по отношению к бродячим таборам «египтян», которые перебрались в Британию из континентальной Европы в начале того же века. Уже в ранних записях, начиная с XIV столетия, можно найти довольно стереотипные описания путешествующих в кибитках чужестранцев.