Она вытерла рот кулаком. От одного взгляда на мужчину, лежащего на полу и смотрящего на нее с издевкой, ее затошнило. Но она не была готова подписать ему смертный приговор.

– Или они просто подрались?

У нее упало сердце. Теперь даже ее спасители могли быть наказаны. Ей нужен был стакан кипятка и зубная щетка, чтобы смыть с себя его вонь.

– Он был очень груб ко мне, – сказала она дрожащим голосом. – А они защитили меня.

Колетт обрушила на французских солдат поток яростного французского. Что-то вроде «Почему вы оставили мою подругу одну?» и «Она имеет право на постоянную защиту».

Хейзел закрыла лицо руками, пока волны потрясения и отвращения накрывали ее с головой.

– Вы трое, поднимайтесь, – приказал главный охранник. – Вставайте на ноги. Vite, vite.

Ее спасители слезли с нападавшего и поднялись на ноги. Он тоже встал и искоса посмотрел на Хейзел.

– Пошли домой, Хейзел, – сказала Колетт, обняв ее за плечи.

Когда они отошли от территории лагеря, Колетт добавила:

– Давай уедем из этой помойки и вернемся в Париж.

Хейзел была рада согласиться с подругой, пока не вернулась в свою комнату и не нашла письмо от матери, с приложенной к нему вырезкой из газеты.

Аид Добро пожаловать домой – 6 мая, 1918

Добро пожаловать домой – 6 мая, 1918

После нескольких недель в госпитале Модсли, Джеймса выписали в начале мая.

Все дни слились в один.