Повисла тягучая, невыносимая пауза. Кажется, только теперь все по-настоящему осознали серьезность ситуации.

Первым пришел в себя Нодар Отарович:

— Я подозреваю, чья это работа. На Маргариту Александровну уже долгое время охотились. Когда она сказала про контракт в Монако, я сразу почувствовал, что это неправда!

Сергей презрительно отозвался:

— Ох и проницателен же ты, любезный! Вумный, как вутка, прямо комиссар Мегрэ.

— А что! Наши конкуренты не дремлют.

— Ну да. День и ночь думают, как бы сманить к себе лучшего в Москве метрдотеля. Так, по-твоему?

— А что! С ней любой ресторан станет вдвое прибыльнее!

— Угу. Ей заткнут рот кляпом, свяжут руки и в таком виде насильно заставят обслуживать посетителей. Нодар, ты мелешь чепуху.

— Н-да… — согласился грузин и замолк. Других версий у него не имелось.

В кабинет без стука вломилась старенькая уборщица тетя Дуся с ведром и шваброй. Она прибиралась в этом здании еще в незапамятные застойные времена, до капитального ремонта, когда тут располагалось еще не казино, а, совсем напротив, районо. Когда государственное образовательное учреждение превратилось в частное игорное, тетю Дусю не уволили, а продолжали держать здесь на работе. Это была своеобразная благотворительность.

Нодар вспылил:

— Другого времени для уборки не нашла, старая? За что тебе только деньги платят.

— Грубить-то ты мастак, — боевая бабка никому не давала спуску, не считаясь с должностями и регалиями. — А соображение твое — слабенькое.

В этом с ней согласился Сергей Сергеевич:

— В точку попала, бабушка. Говори, зачем пришла.

— Так сами вызывали! Иль нашли уже Риточку, солнышко наше ясное?

— Вы ее видели? — вскрикнули в один голос Борис и Глеб.

— А то как же! — обстоятельно начала старуха. — Вытираю я, значит, в вестибюле, а там намедни краску масляную разлили — не отмывается.

— Ближе к делу, бабушка, — в нетерпении подгонял Сергей Сергеевич.