– Спасибо за сегодняшний день, – сказала она. – Я правда получила море удовольствия. Было очень приятно познакомиться с кем-то еще.

– А у тебя много знакомых в Ондо? – спросил Оливер.

– Всего несколько, – призналась она. – Я не очень общительна. Но меня все устраивает.

– Ты уже решила, как надолго останешься здесь и будешь работать уборщицей?

Она покачала головой: «Это и от Рене тоже зависит».

– Имоджен, я не хочу вмешиваться, но…

– Люди всегда так говорят, когда хотят вмешаться и дать какой-нибудь непрошеный совет, – оборвала она его. – Пожалуйста, не надо вмешиваться в мою жизнь, Оливер, и усложнять ее. Все прекрасно. У меня все хорошо.

– Ты права, – отступил он. – Прошу прощения.

– И я прошу прощения, – сказала она после минутной паузы. – Просто я хочу жить своей собственной жизнью. Сейчас, в данный момент, у меня все получается.

– А так было не всегда?

– А разве у кого-то бывает, чтобы всегда получалось? – она посмотрела ему в глаза. – Да, у меня были взлеты и падения, но все это не имеет больше никакого значения.

– Конечно. И я не собирался лезть тебе в душу. Я так рад снова тебя видеть, и мне хочется знать о тебе все. Как раньше, когда мы были маленькими.

– Да ты и тогда не знал обо мне все!

– Я знал, что ты абсолютно бесстрашная, – сказал Оливер. – Ты столько раз забиралась на самые высокие деревья, или прыгала откуда-нибудь, или ныряла в воду, там, где было очень глубоко. Я никогда не встречал больше таких храбрых девчонок – ни до, ни после.

Она рассмеялась: «Вовсе я не была бесстрашной. Я ужасно боялась вас, мальчишек! Боялась, что ты и Чарльз будете смеяться надо мной».

– Мы никогда не смеялись.

– Ха! Еще как смеялись! Миллион раз! Вы же были мальчики, чего от вас ожидать?

– Я не понимал…

– Да мне это было только на пользу, – махнула она рукой. – Меня это закаляло, а мне надо было слегка закалиться.

– Почему?