Яркая вспышка молнии прорезала небо, осветила крошечную ванную, черно-белую шестигранную плитку, фарфоровый белый умывальник с отбитыми краями. В полумраке все казалось готическим. Секунду спустя дом сотряс резкий удар грома, огни вспыхнули и погасли.

Мэрили выключила кран и, хотя звука сирены не было, решила не принимать ванну. Каждая клетка ее тела была против, но она все же вынула пробку, с грустью смотрела, как уходит вода. Но, по крайней мере, свет не вырубило. Можно было вновь включить телевизор и посмотреть хороший фильм.

Она посмотрела на туалетные принадлежности на полочке над ванной, заметила, что какой-то вещи не хватает. До нее не сразу дошло, какой именно – маленьких мраморных дорожных часов, которые она поставила сюда, чтобы дети утром следили за временем. Их тут не было. Не было ни на полу, ни за унитазом, ни под раковиной. Часы были тяжелыми, и если бы Мэрили обнаружила их, скажем, в шкафу у себя в спальне, она бы помнила, как притащила их туда. Но она не помнила.

По коже прошел холодок. Она надела голубой плюшевый халат, висевший на крючке в ванной, туго затянула пояс. Это был последний подарок Майкла на день рождения, и она много раз собиралась от него избавиться, но не могла – он слишком ей нравился. Ее любимого оттенка голубого, такой неописуемо мягкий, что в холодные ночи она в нем даже спала.

Потом выдавила на щетку полоску зубной пасты из тюбика Лили. Дочь аккуратно выдавливала пасту с донышка, чтобы в ход пошло все до последней капли. Тюбик Колина был перекрученным, деформированным куском пластика, словно взорванным изнутри. Борьба с их привычками требовала таких педагогических навыков, что Мэрили в конце концов сдалась и купила каждому по отдельному тюбику одной и той же пасты – просто чтобы не сойти с ума.

Причесываясь, Мэрили рассматривала свое лицо в зеркале на предмет морщин, которые могло оставить все пережитое за последние двадцать четыре часа, слушала шум телевизора и стук капель по стеклу. Она немного расслабилась. Ну если не расслабилась, хотя бы успокоилась.

В проеме открытой двери что-то шевельнулось, отразилось в зеркале за спиной. Она замерла, прислушалась, посмотрела в зеркало. Неужели она забыла закрыть дверь?

– Уэйд? – позвала она с полным зубной пасты ртом. Подождала немного, сплюнула в раковину, тщательно прополоскала рот и вновь крикнула: – Уэйд?

Застыла в дверном проеме, но услышала лишь звук телевизора и не смолкающий шум дождя. Ей показалось, что огни снова вспыхнули и погасли, мелькнула тень и вновь включился свет.

Подобрав полы халата, Мэрили заглянула в пустую гостиную, потом побрела по коридору в спальню. Она уже собиралась войти, но внезапно поняла – что-то не так. Остановилась, пытаясь понять, что же именно. Медленно повернувшись к кровати, увидела.