Моя мать еще молода, ей было всего шестнадцать, когда она меня родила, поэтому ее кожа по-прежнему упругая, чему также поспособствовали многолетние занятия танцами, черные волосы длинные и мягкие, и пахнет от нее приятно…

Я занимался сексом с другими девушками. Женщинами, которых держит дома отец. Я смогу.

И даже если захочу положить этому конец, кому я скажу? Отцу будет безразлично. Всем будет безразлично. Рассказав кому-либо, я лишь разозлю его, и люди посмеются надо мной. Я проявлю слабость, опозорю отца.

Я не могу рассказать.

К тому же что в этом особенного? В реакции матери нет ничего необычного. Мужчины смотрят на Бэнкс так же, как мать смотрит на меня. Поэтому я прячу сестру. Чтобы они ее не тронули.

Я вижу столько дерьма и не уверен, плохо ли она поступает на самом деле. Этому нет конца, я уже привык ко всему, что происходит по ночам. Может, такое бывает со всеми, но никто об этом не говорит.

Но когда моя мать трет мой член своей ладонью через ткань джинсов, я просто не могу.

– Нет, остановись, – рычу я, отшатнувшись назад. – Я не хочу.

Черт, я не хочу. Рассказывать не стану, но больше не буду заниматься тем, что мне не нравится.

Она возражает: