Мои конечности ослабли, казалось, я сейчас упаду от изнурения.

Парень опустил меня на пол, развернул и толкнул к перегородке, прижав грудями к прозрачному пластику, раздвинул мои ноги шире и резко вошел сзади. Впившись пальцами во внутреннюю поверхность бедра, он держал меня раскрытой для себя, второй рукой обхватил мою шею и заставил прогнуть спину, чтобы поцеловать в губы. Дэймон продолжил трахать меня, вжимая в стену.

– Моя, – произнес он рядом с моими губами. – Никогда не покидай моего тела.

Его ладонь скользнула с моей шеи к груди, сжала мягкую плоть, опустилась на живот, потом снова поднялась к шее. Крепко удерживая меня, парень повторил:

– Никогда не покидай моего тела.

– Не покину, – прошептала я.

– Скажи, что любишь меня.

В горле пересохло. Я сглотнула.

– Скажи, что любишь меня, – потребовал он.

– Я люблю тебя, – произнесла я, удивившись, с какой легкостью мне дались эти слова. – Я люблю тебя, Дэймон.

Едва его руки крепко обхватили мою талию, я почувствовала все, что только хотела чувствовать. Что приносило мне больше счастья, чем танцы.

Дэймон был тем же мальчиком, пообещавшим вновь поцеловать меня когда-нибудь. А я была все той же девочкой, не желавшей покидать наш собственный маленький мирок, который мы создавали вместе.

Позже, потратив еще какое-то время на поцелуи и прикосновения, мы покинули парк и направились к стоянке, где припарковался мистер Крэйн. Дэймон отдал мне свою толстовку, ведь он порвал мою рубашку – точнее, Рикину рубашку, – и, держа за руку, провел меня сквозь толпу под аккомпанемент музыки мимо своих друзей, которые благоразумно оставили нас в покое, когда он проигнорировал их выкрики.

Добравшись до машины, я ощутила легкую морось дождя. Парень открыл дверцу, и я забралась в салон.

– Поехали, – сказал он Крэйну.

В небе раскатисто грянул гром, спустя мгновение более крупные капли забарабанили по крыше. Со стороны парка донеслись радостные возгласы.

Дэймон сел на заднее сиденье рядом со мной. Я положила голову ему на колени, еще чувствуя отголоски того, что мы делали у той стены. Мои веки отяжелели, тело болезненно ныло.

Сунув одну руку в передний карман толстовки, я обнаружила там свои трусики и лениво улыбнулась.

Он не оставил их на полу комнаты смеха, чему я была рада.

Мистер Крэйн завел машину. Я подняла вторую руку, провела тыльной стороной кисти по щеке и шее парня, ласково коснулась уха. Гравий затрещал под колесами. Нас пошатнуло, когда мы выехали на ровный асфальт и помчали по ночному шоссе.