– Не думай, что теперь легко сможешь воспользоваться мной, – бормочет он.

И это снова вызывает у меня смех.

Джош похлопывает по кровати, призывая меня сесть рядом, и от этого падают его мемуары. Комнату наполняет страшный грохот, который, кажется, не утихнет никогда. Мы в ужасе замираем.

Прислушиваемся к происходящему в коридоре. Тишина.

Мы улыбаемся, радуясь невероятной удаче.

Я сажусь рядом, но отстраняюсь, когда Джош придвигается ближе.

– Тебе разве не хочется узнать мое мнение о книге? – спрашиваю я.

– Не знаю. – Он нервно смеется. – А должен?

– Ты и сам знаешь, что она хорошая. Очень, очень хорошая, – счастливо улыбаюсь я.

Джош с облегчением падает на кровать, и его лицо скрывается в складках одеяла.

– Ты даже не представляешь, какое облегчение услышать это, – выдыхает он.

– Я всегда знала, что ты гений. И теперь ты доказал это миру.

Из-под покрывала появляется рука. Я сжимаю ее.

– Значит, все это не зря? – спрашивает он. – Уверен, ты станешь великим редактором. Все, что ты тогда сказала, оказалось правдой.

– Мне жаль. – Я стыдливо отворачиваюсь.

– Перестань, – подбадривает меня Джошуа.

– Нет. Я правда жалею. О многом. А особенно… о том, что использовала твою бывшую, чтобы подогреть свою глупую неуверенность в себе. И сейчас книга, – я показываю на листы, разбросанные по полу, – нравится мне не потому, что в ней меньше Рашми или больше меня. А потому, что в ней отражены все твои стороны – и хорошие, и плохие. Я люблю тебя. Люблю тебя всего.

– Спасибо. – Джош крепче сжимает мою руку.

– Давно следовало это сказать. – Я потираю большим пальцем его указательный. – И не только это.

– Завтра, – шепчет он. – Сейчас я хочу только тебя.