– Я никуда не уйду, пока ты не признаешься.

До сих пор мне нечего было предъявить копам. Если бы я смогла заставить ее признаться хоть в чем-то, этого было бы достаточно, чтобы поставить под сомнение обвинение Кая.

– Фэй, пожалуйста! Тебе надо уйти! – Она сглотнула, и в ее глазах отразился ужас. – Я знаю, что у тебя нет оснований верить мне, но тебе нужно убираться отсюда. Сейчас же!

Она снова попыталась схватить меня за руку, но я сделала шаг в сторону и перехватила ее руку.

– Кончай играть, Эддисон! Тебе не одурачить меня. Скажи, что ты сделала. Хотя нет, пойдем в участок, и ты расскажешь им лично.

– Хорошо, – без колебаний сказала она и решительно кивнула. – Я пойду с тобой в участок.

Я подозрительно сощурила глаза. Что Эддисон задумала на этот раз? Она потащила меня прочь, пока я пыталась мысленно разложить все по полочкам. Эддисон не сдалась бы так просто.

Что здесь происходит?

Я резко остановилась.

– Подожди секунду.

Девушка обернулась, и ее глаза распахнулись так широко, что я начала волноваться, как бы они не выскочили из орбит.

– Нет! – взвизгнула она, и я закрыла уши руками.

Я слишком поздно услышала неразличимый звук приближающихся шагов. Сердце бешено колотилось в груди от притока адреналина. Я медленно обернулась.

Боль пронзила голову, перед глазами заплясали черные точки, а затем меня накрыла зловещая темная пелена. Перед тем, как окончательно потерять сознание, я почувствовала, что мое тело тащат по земле.

Глава тридцать третья Фэй

Глава тридцать третья

Фэй

Я не знала, как долго лежала без сознания, когда наконец очнулась. Судя по слабым пробивавшимся сквозь окно напротив меня лучам дневного света, прошло шесть-семь часов с тех пор, как я была в сознании последний раз. Пульсирующая боль в голове заставила меня застонать. Я открыла глаза и тут же закрыла: было слишком больно. Голова казалась тяжелой, я опустила ее и облизнула пересохшие губы. Металлический привкус во рту и пульсирующая боль в руках вернули меня к реальности, будто по телу пробежал разряд тока.

Воспоминания всколыхнулись в сознании, и я широко распахнула глаза. Кровь резко прилила к голове, и если бы я не была привязана к стулу, на котором сидела, то, думаю, свалилась бы от приступа головокружения. Мое дыхание тяжело вырывалось из груди в приступе паники, сердце бешено колотилось. Я посмотрела вниз, на веревку, крепко обвязанную вокруг талии и икр. Мои руки были крепко связаны за спинкой стула, и каждый мускул дрожал от напряжения.