С этими словами он уходит прочь. Проходя по спальне, приветствует других мужчин, пожимает им руки, хлопает их по плечам – так же, как все они приветствовали меня в церкви. Как будто это какой-то ритуал.

Когда он выходит за дверь, все перестают говорить и расходятся по своим койкам – все, кроме группы, стоящей у дверей. Они одеты иначе, чем я и все остальные; на них обычная одежда – клетчатые рубашки, футболки и джинсы, которые не выглядят такими жесткими и неудобными, как местные штаны. Их одежда смотрится почти обычно по сравнению с тем, что напялили на меня.

Это те люди из «дома на колесах», и с ними еще несколько человек. Но, по крайней мере, на свой странный манер они мне знакомы. Поэтому я подхожу к ним, и они замолкают и смотрят на меня то ли с раздражением, то ли с удивлением. Я обращаюсь к Калебу:

– Когда мне вернут мою одежду?

Калеб кладет руку мне на плечо.

– Теперь это – твоя одежда, брат. Носи ее с гордостью.

Нет, черт побери, я не буду гордиться этими тряпками. Я хочу вернуть себе свою обычную одежду. Помню, как мы ездили с мамой в торговый центр в Ноксвилле, чтобы купить эти джинсы и футболку с «Мстителями» – я ее очень люблю. Мне нужно получить их обратно. Они – не прошлое. Они – мое будущее. В реальном мире.

«Вот почему они забрали эти вещи у тебя».

Смотрю на то, как я одет. Теперь я похож на всех остальных «братьев». Именно этого они и хотят. Они пытаются изменить меня, кусочек за кусочком. Сделать меня кем-то другим. Так же, как патер Том заставил меня сделать то, что он велел.

Мне нужно выбраться отсюда.

– Иди молись, – говорит Калеб и подталкивает меня прочь. – Тридцать минут до тушения огней.

Я не молюсь. Просто сижу, притворяясь, будто молюсь, а сам наблюдаю за другими. Они, кажется, молятся по-настоящему. До меня доходит: эти типы из «автодома» удостоверяются в том, что все это делают. Они расхаживают туда-сюда по центральному проходу и проверяют. Когда Калеб обращает взгляд на меня, я перестаю притворяться и начинаю молиться по-настоящему: «Боже милостивый, пожалуйста, помоги Сэму. Пожалуйста, сделай так, чтобы с ним все было хорошо. Пожалуйста, помоги нам выбраться отсюда, и чтобы мама и Ланни были в безопасности. Пожалуйста, избавь нас от этих людей».

Время проходит очень быстро. В последние пять минут мужчины начинают раздеваться, снимая все, кроме трусов. Они у них тоже одинаковые – белые «боксеры». Я снимаю куртку, аккуратно складываю на тумбочке и притворяюсь, будто расшнуровываю кроссовки. Вожусь достаточно долго, чтобы к моменту выключения света остаться в штанах и рубашке. Залезаю в постель и укрываюсь до самой шеи. Теперь нужно лежать и ждать, пока я не решу, что все остальные уснули. Люди в спальне начинают сопеть и храпеть – значит, пора идти.