Продрогнув, он стал ходить взад-вперед, чтобы согреться. Интересно, что останется от Астбери, когда Вайолет закончит свои переделки?

В настоящее время она подбирала картины и не далее как сегодня утром выразила недовольство семейными портретами на лестнице.

– Они такие мрачные, милый! Работы современных художников оживят интерьер. Я ужасно люблю Пикассо, – мечтательно произнесла она. – Я намекнула папе и надеюсь, что он подберет нам что-нибудь в качестве свадебного подарка. Здорово будет, правда?

Дональд прикусил язык, решив, что лучше пока не спорить.

Последние две недели он плохо спал, просыпался среди ночи в холодном поту и со страхом думал о будущем. Его успокаивало только то, что Астбери-холл теперь в безопасности – по крайней мере, на пару поколений. Если не считать опасностью постоянное присутствие друзей Вайолет.

Дональд вздохнул. Спасая Астбери, он пожертвовал собой, и теперь ничего не изменить. Колеса пришли в движение, поезд набирает скорость.

2 апреля Завтра я женюсь на В. Домашние пребывают в великом волнении, В. носится по дому, добиваясь совершенства во всем – от цветов в зале до собственной прически. Вчера она закатила истерику и отправила обратно банкетные карточки, потому что ей не понравился шрифт. Могу только надеяться, что ей понравлюсь я…

2 апреля

Завтра я женюсь на В. Домашние пребывают в великом волнении, В. носится по дому, добиваясь совершенства во всем – от цветов в зале до собственной прически. Вчера она закатила истерику и отправила обратно банкетные карточки, потому что ей не понравился шрифт. Могу только надеяться, что ей понравлюсь я…

Закончив запись, Дональд отправил дневник на полку. Это стало для него единственным способом самовыражения – с кем еще он мог поговорить об опасениях по поводу будущего? Он видел, как поднимаются брови матери, когда Вайолет предлагает что-нибудь особенно вульгарное и безвкусное. Однако Мод терпела, поскольку сама стала инициатором процесса, который приведет ее сына к алтарю в семейной часовне.

Дональд в последний раз улегся на узкую холостяцкую кровать. Завтра вечером он перейдет в заново отделанную хозяйскую спальню, чтобы разделить постель и жизнь с Вайолет.

Он пролежал без сна до самого рассвета, вспоминая Анни – спокойную, мудрую, сильную духом. И ее светло-коричневую кожу. Будь это она…

Почувствовав возбуждение от одной мысли, он перевернулся на другой бок и закрыл глаза, призывая сон.

Даже по прошествии нескольких месяцев свадьбу Вайолет Драмнер и лорда Дональда Астбери вспоминали не иначе как с благоговейным трепетом. Гости, которым посчастливилось присутствовать на торжестве, восторженно рассказывали о часовне, богато украшенной живыми цветами, роскошном завтраке и танцах в галерее под музыку квартета «Савой», прибывшего из Лондона. Предметом всеобщего восхищения стала и сама невеста – ослепительно красивая во французских кружевах ручной работы, со шлейфом, тянувшимся на весь проход. Беспрецедентный случай – «Татлер» посвятил торжеству восемь страниц, напечатав фотографии присутствующих на нем сливок американского и британского общества, известных политических деятелей и звезд сцены.