– Это и есть твой секрет? Поэтому тебе понадобились деньги?

Его голос звучал отстраненно. Он был лишен каких-либо эмоций. И даже не было ясно, это вопрос или утверждение.

– Да. Это все.

– Она убийца! – взвизгнула Джулия. – Она отобрала у меня мужчину, которого я любила, и я отплачу ей той же монетой.

Эта мысль лишила Александру остатков жизненных сил.

Редмейн устремил на Джулию надменный ледяной взгляд. Впрочем, справедливости ради следует отметить, что он зря старался. Взгляд не произвел на женщину ожидаемого впечатления.

– Мне очень жаль, что она убила его, леди Джулия, но лишь потому, что тем самым она лишила меня возможности сделать это своими руками.

– Что? – ахнула Джулия.

– Что? – эхом повторила Александра.

– Считайте, что вашему любовнику повезло. Он умер быстро.

Александра не успела понять, как очутилась в крепких объятиях мужа, и почувствовала, что вот-вот разрыдается.

– Боже правый! Жена моя! – Он прижал ее к себе. – Даже подумать страшно, что тебе пришлось пережить. Я не могу…

– Все узнают! – истерически взвизгнула Джулия. – Я могу доказать! Вас обоих постигнет кара!

– Какие у вас есть свидетельства? – поинтересовался Редмейн.

Джулия обратилась к Александре:

– Вы трое, Рыжие проказницы, считали себя совершенными, не сомневались, что вы выше других. – Она расхохоталась, всем своим видом показывая, что в жизни не слышала большей нелепости. – Я могла предоставить только бритву и свое слово, – призналась она, – что не было доказательством, пока ты не начала посылать мне деньги. Теперь у меня есть бумаги – твои письма, в которых ты умоляла никому ничего не говорить. Что это, если не признание? – Она с торжествующим видом посмотрела на Редмейна. – И это признание будет отправлено моим поверенным, если со мной что-нибудь случится, властям, и вы оба, также как и пара рыжих ведьм, окажетесь на виселице.

– Вы забываете, леди Джулия, что эти самые власти – мой брат. – Его голос был мрачен и полон торжества. – Я – проклятый герцог Редмейн, моя родословная и мое имя древнее, чем у королевы. Против моего ваше слово не стоит ровным счетом ничего. Оно – все равно, что тихий шепот против урагана. А если вы посмеете сказать – нет, даже подумать – что-то, способное навредить моей жене, то никогда – вы слышите? – никогда не выйдете из сумасшедшего дома. А теперь убирайтесь вон. Долой с глаз моих.

Лишившись дара речи, Джулия обошла вдоль стенки помещение и направилась к выходу.

– Ничего, я найду способ…

– Вы его даже искать не станете, если вам дорога жизнь, – усмехнулся Редмейн. – Иначе вас арестуют за покушение на мою жизнь и повесят.