По дороге из конюшни, где я кормила Жестика и Жилетика, я остановилась, чтобы полюбоваться башнями отеля во всей красе. Ровно триста шестьдесят пять дней назад я впервые увидела его. Завтра официально исполнится год с тех пор, как я сюда поступила. Никто, конечно, не признавался, но Бен и месье Роше в последнее время слишком уж оживлённо что-то обсуждали, замолкая на полуслове в моём присутствии, а Павел, у которого я пыталась выяснить, что всё это значит, немедленно менял тему разговора. Из всего этого я давно уже поняла, что они собираются как-то отметить этот факт и готовят мне сюрприз. Ну и ладно. Буду притворяться, что ни о чём не подозреваю, а в день сюрприза ка-а-ак удивлюсь!

Драматические события новогодней ночи отодвинулись далеко в прошлое. О них вспоминали всё реже, только старый Штукки всё ещё любил с горящими глазами рассказывать о том, как он лупил отвратительного господина Людвига по голове всем, что попадалось под руку, «а птм кк вржу ему кнской сбруей!». Невзирая на самые тщательные поиски, мнимое обручальное кольцо госпожи Людвиг так и не нашлось. Мы надеялись, что оно обнаружится самое позднее тогда, когда стает снег, но оно как сквозь землю провалилось. Хотя Людвиги по совету своего адвоката забрали назад свои показания, полиция располагала многочисленными другими доказательствами их причастности к делу, и их с лихвой хватило для того, чтобы признать обоих старичков виновными и засадить за решётку. Оказывается, изначально они планировали похитить не Дашу, а Дона, и потребовать с его отца чемодан с наличными в качестве выкупа. Однако, обнаружив, что под псевдонимом Смирновых в отель приехало семейство русского олигарха, владеющее украшением астрономической стоимости, они скорректировали свои планы и решили вплотную заняться малышкой Дашей. Кто знает, если бы их не подвела жадность, возможно, им удалось бы ещё раз остаться безнаказанными. Так или иначе, дело было закрыто раз и навсегда, и теперь Людвиги отсиживали длительный срок в тюрьме. Каждый раз, появляясь в отеле, чтобы проследить, как продвигается его реконструкция, Егоров рвался обнять меня, и каждый раз при этом на его глаза наворачивались слёзы. По всей видимости, так проявлялась его чувствительная русская душа.

Егоров сдержал своё обещание и вложил в Замок в облаках крупную сумму. Роман Монфор сначала был против этой затеи, однако быстро понял, что с Егоровым можно заключить гораздо более выгодную (и при этом абсолютно законную) сделку, чем с его старым приятелем Буркхардтом. И так как Монфор всегда предпочитал дружбе звонкую монету, он согласился на предложение Егорова. После этого он, правда, вышел из дела, официально переписав свою долю участия в Замке в облаках на Бена, которого Егоров назначил управлять отелем вместе с Руди Рохлей. В последний раз мы виделись с отцом Бена в марте, когда он объявил нам, что расстался со своей тогдашней пассией в Сьоне и переезжает во Франкфурт, к Маре Маттеус. Похоже, они оба серьёзно влюблены. Настолько серьёзно, что назначили на следующую весну свадьбу, которую собираются праздновать в Замке в облаках. Подумать только! К тому времени капитальный ремонт, который шёл полным ходом, должен был закончиться. Егоров бережно обращался с традициями отеля, но одновременно вложил в него средства, предполагавшие его полную реконструкцию – от фундамента до мансард под самой крышей (а не только ремонт номеров и люксов, как обычно).