Доктор нерешительно посмотрел на родителей Брукса, не зная, стоит ли ему говорить что-то при всех нас. Когда ему позволили спокойно говорить при всех присутствующих, он сказал: левая. Все в комнате дружно застонали.
– Черт, – прошептал Рудольф, колотя ладонью по стене. – Черт!
Левой рукой Брукс брал лады на гитаре. С такой травмой он не сможет играть. Все присутствующие в комнате почувствовали потерю.
– Понимаю, это тяжело, учитывая, чем он занимается, но мы очень рады, что он выжил. Боюсь, он вряд ли когда-нибудь сможет снова играть на гитаре. Восстановить голос, учитывая травмы горла, тоже может быть трудно, но, полагаю, со временем он сможет петь. Будет непросто, но с правильной физиотерапией и работой над голосом он сможет восстановиться. – Врач печально улыбнулся. – Сейчас он будет какое-то время спать, но когда можно будет его увидеть, я попрошу медсестер вас позвать.
Когда он ушел, в комнате воцарилась тишина, только Рудольф колотил кулаком по стене и ругался:
– Черт, черт, черт.
Когда Брукса перевели в другую палату, нам позволили заходить к нему по двое. Я должна была войти последней и держалась чуть поодаль, ожидая своей очереди. Когда я наконец вошла, он спал, и в какой-то степени я была этому рада. Я стояла в углу палаты и смотрела, как он спит. Он тяжело дышал, и казалось, что ему трудно глотать. Шрам на шее тянулся от ключицы до подбородка. Его левая рука была забинтована, на теле было несколько синяков, но он был жив. Поэтому все остальное было неважно.
– Вы не причините ему вреда, – сказала мне медсестра, проверяя его жизненные показатели.
Мне разрешили войти в палату тридцать минут назад, и с тех пор я не сдвинулась с места.
Она улыбнулась.
– Если вы будете держать его за правую руку, то не причините ему вреда. Ему дали снотворное, чтобы он немного отдохнул. Он беспокойно спал, это затрудняет его выздоровление. Значит, он еще какое-то время будет спать. Но, если вы хотите побыть с ним… – Она указала на стул справа от Брукса. – Вы можете взять его за руку.
Я кивнула, подошла к нему, села и медленно переплела его пальцы со своими.
Медсестра улыбнулась.
– Я скоро вернусь проверить, как он.
Как только она ушла, я придвинулась ближе и положила голову ему на руку. Его грудь поднималась и опускалась каждые несколько секунд, и я считала каждый его вдох. Я придвинулась ближе, желая, чтобы он почувствовал мое тепло на своей коже, желая, чтобы он знал, что я здесь.