Логан

В кабинете Ти-Джея было холодно. Холоднее, чем следовало. Но я уже привык к этому. После своего возвращения в Тру-Фоллз я не пропускал ни одного приема, назначенного Келлану.

На левом углу стола стояла банка с желейными конфетами, а с правой стороны – вазочка с красной лакрицей. «По крайней мере, он убрал черную лакрицу».

Я сложил руки на груди и плотнее прижал их к телу, чтобы сохранить тепло. «Черт!» Я замерзал. Мой взгляд сместился на соседний стул, на котором сидел Келлан.

Когда я посмотрел на Ти-Джея, то увидел, что его губы продолжают быстро шевелиться. Он снова и снова объяснял ситуацию. По крайней мере, я думал, что это так, но не был в этом уверен, потому что я больше не слушал его.

Не знаю, в какой именно момент я перестал вслушиваться в слова, слетающие с его языка, но в последние пять или десять минут я просто смотрел, как шевелятся его губы.

Вцепившись в край сиденья, я с силой сжал пальцы.

Эрика сидела по другую руку от Келлана, по ее щекам катились слезы.

– Она действует? – спросила она, вырвав меня из оцепенения.

– Действует. – Голос Ти-Джея был полон надежды, на лице его даже появилась улыбка. – Химиотерапия действует. Мы еще не вышли из мрака, но мы движемся в верном направлении.

От ошеломляющего чувства надежды у меня перехватило дыхание. Паническое сердцебиение сотрясало мой организм.

– Я… – начал я и умолк. Мне казалось, что я должен сказать что-нибудь, потому что Келлан молчал. Но я не знал, какими должны быть правильные слова. Существовали ли вообще какие-нибудь правильные слова в такой ситуации.

Я крепче стиснул стул, потер правой рукой щеку и откашлялся.

– Она действует? – спросил я. Ти-Джей начал говорить снова, но я опять перестал слушать. Я взял Келлана за левую руку и сжал, а Эрика сжала его правую руку.

Мой брат, мой защитник, мой герой боролся с раком. Он побеждал рак.

И я наконец-то мог дышать.

* * *

В тот вечер мы с Алиссой забрались на наш рекламный щит и стали смотреть на звезды, усеявшие небо. Мы ели «Орео» с малиной и целовались до потери дыхания, вспоминали все, что нам пришлось испытать, и мечтали обо всем, что нас ждет впереди.

– Мне понравился тот фильм, который ты мне дала – греческие предания о фениксе, – сказал я, болтая ногами за краем щита. – Мне понравилась идея птицы, которая умирает, но потом восстает из пепла, возрождается, обретая новый шанс на жизнь.