– Мне это было ясно с самого начала, но вы же понимаете, мы не приветствуем, когда незнакомцы гладят ценную скаковую лошадь.

Он в недоумении смотрит на меня, а потом снова качает головой.

– Мне очень жаль. Я не знала, что это запрещено и что она настолько ценная.

Теперь он начинает ухмыляться.

– Я смотрю, вы ничего не знаете о лошадях. Поверьте, человека, который не разбирается в этом вопросе, видно с первого взгляда: он пробирается в одиночку в конюшню, где понимает, что находится в непривычной среде обитания, – говорит он и начинает гортанно смеяться. – Не знаю, где вы услышали о Эбони, но она не продается. Два года назад она принимала участие во Всемирных конных играх в Северной Каролине.

По моему довольно глупому выражению лица он сразу понимает, что у меня нет ни малейшего представления, о чем идет речь.

– Это чемпионат мира, дорогуша.

– Но… – Меня словно ударили обухом по голове. Ной никогда не рассказывал об этом. Я думала, что верховая езда – его хобби, но чтобы чемпионат мира?

– Эбони не просто какая-то лошадь, – фыркает он, как и его подопечные, – прикол, конечно.

Боже, как неловко. Мое лицо горит.

– Я действительно хотела только взглянуть на нее, потому что она принадлежит моему другу. – Конечно же, это Эбони Ноя, у меня нет никаких сомнений. Я криво улыбаюсь. – Я видела ее лишь на фотографии.

Совершенно неожиданно он наклоняет голову:

– А вашего друга зовут, случайно, не Ной Блейкли?

– А что, если так? – отвечаю я, закусив губу.

Вся его поза меняется в один миг, а губы растягиваются в некое подобие улыбки.

– Ной Блейкли принес нашему месту славу. Он один из нас, родился и вырос в Нью-Гэмпшире.

Я не совсем понимаю, что значат его слова, но мне кажется, что он фанат Ноя.

– Если вы подруга Ноя, то отныне вы и моя подруга, дорогуша. Я Даг. – Он протягивает мне руку, а когда я пожимаю ее в ответ, рукопожатием чуть не ломает мне кости.