– Приятно?

Он молча кивнул.

– Все, что ты делаешь, приятно.

Миллер целовал меня, пока я ласкала его там, и сам скользнул ладонью мне между ног, чувствуя жар и влагу, причиной которой был он, и только он.

– Господи, Ви.

– Хочу тебя, – прошептала я. – Сейчас.

Его глаза снова впились в мои, с губ срывалось рваное дыхание. Я кивнула.

– Да.

Миллер нежно поцеловал меня, потом достал из бумажника презерватив и надел его. Я снова легла на кровать, увлекая его за собой. Он навис надо мной, его тело подрагивало от желания. Я согнула колени, принимая его, сжимая ладонями его бедра, пока он погружался в меня, дюйм за дюймом.

От боли перехватило дыхание.

– Я делаю тебе больно.

– Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся.

Он медленно толкнулся глубже, и я почувствовала, как растягиваются мышцы, как что-то разрывается, принимает его целиком. Боль была резкой и грубой, но прекрасной одновременно, и быстро утихла.

– Господи, Ви, – прошептал он. – Я даже не представлял…

– Я тоже, – выдохнула я в ответ. Мы уединились в собственной безопасной вселенной, разделяя этот опыт наедине друг с другом.

– Все хорошо? – осторожно спросила я. Неуверенно.

Он кивнул в изгибе моей шеи.

– Невероятно. Ты невероятная.

Мы снова поцеловались, теперь более раскованно. Я приспосабливалась к ощущению его внутри себя, тело привыкало к его размерам и твердости. Он медленно вышел, а затем толкнулся обратно. Снова и снова.

Я прикусила губу от ощущений, исчезающей боли и зарождающегося, пока слабого, удовольствия, обещавшего в следующий раз вспыхнуть ярче. Медленные, осторожные толчки ускорились и становились все сильнее. Он двигался быстрее, постоянно целуя меня, держа мое лицо в ладонях и спрашивая, все ли со мной в порядке. Не позволял мне ни на минуту забыть, что он не терялся в собственном удовольствии, даже когда для слов не осталось места.