— Фантастическая идея, — воскликнул Пастырь. — О каких звездах вы говорите?

— Не тех, кого вы обычно видите в религиозных передачах. Я уже позвонила своему агенту в Голливуде, а также моим близким друзьям. Думаю, мы сможем пригласить Чарлтона Хестона, знаменитого исполнителя роли Моисея и фильме «Десять заповедей», чтобы он прочитал отрывки из сценария. Кэрол Барнетт расскажет о борьбе с распространением наркотиков, о том, как ей удалось излечить дочь, Дэнни Томас — о работе в детской больнице святого Иуды. А певцы Арента Франклин, Джонни Кэш, Тамми Уайнетт исполнят нам религиозные песни из своего обширного репертуара.

— Потрясающе. Когда мы начнем?

— С удачей и Божьей помощью, мы могли бы начать через две недели. Но есть одна загвоздка. Если мы начнем раньше, получим ли мы эфирное время?

— Это не по моей части, — Пастырь повернулся к мужчинам. — Что скажете, господа?

Маркус перепасовал вопрос Кэрролу.

— Полагаю, в ситуации на рынке Сэнфорд разбирается лучше меня.

Кэррол откашлялся.

— У нас очень неплохие шансы. Начинается лето, когда воздействие экономического спада на продажу эфирного времени особенно велико. Дайте мне несколько дней и я представлю вам полную картину. Но действовать придется предельно осторожно. Не дай Бог телестудии подумают, что нам нужно лишнее время. Они задерут цены до потолка.

— Торопить вас мы не будем, — заверил его Пастырь. — А сами будем работать так, словно с выходом в эфир уже этим летом все решено.

Зазвонил телефон.

— Доктор Толбот, к вам пришли.

— Проводите посетителей в комнату для гостей. Я освобожусь через несколько минут. — Пастырь вновь повернулся к Ким и двоим мужчинам. — Я безмерно рад, что вы отнеслись к нашему проекту с таким энтузиазмом. А уже достигнутые результаты просто потрясающие. По-моему, ваша программа, Ким, обречена на успех.

Он поднялся, встали и гости.

— Пожалуйста, держите меня в курсе. Я хочу знать, как пойдут дела.

Он проводил их до двери, открыл ее.

— Надеюсь, мы встретимся вновь в самое ближайшее время.

Маркус и Сэнфорд уже вышли из кабинета, когда Ким внезапно повернулась к Пастырю.

— Завтра утром я улетаю в Лос-Анджелес. Мы сможем пообедать сегодня?

— Почему бы и нет? — улыбнулся Пастырь. — В восемь вечера у меня?