– Я все понимаю, – ответила я, отстраняясь и вытирая ей лицо. – Как поживаете?

– Я… – начала она, но тут же замолчала. Мы стояли напротив друг друга и улыбались. Все было очевидно и так. «Моя свадьба испорчена пищевым отравлением, я пропустила медовый месяц, и теперь мой муж, возможно, изменяет мне». – Я еще жива.

– А он дома?

– На работе, – сказала она, выпрямляясь и делая глубокий вздох. Наконец она взяла себя в руки. – Он будет дома около семи.

Она повернулась и повела меня внутрь. Мне нравился их дом – он всегда был таким открытым и ярким, и я была рада, что у Ами так развито чувство вкуса и стиля. Если бы оформление было отдано на откуп Дэйна, на стенах дома было бы много викингов фиолетового цвета и щитов для дротиков. Стояли бы какие-нибудь хипстерские кожаные диваны и, возможно, крафтовая тележка для коктейлей, которую он никогда бы не использовал. Ами прошла на кухню и налила два больших бокала вина.

Я рассмеялась, когда она протянула мне бокал:

– О, так это и есть тот обещанный вечер, когда срываются покровы со всех тайн.

Она кивнула, улыбаясь, хотя я могла бы с уверенностью сказать, что сейчас в ее теле не было ни грамма счастья.

– Ты даже не представляешь!

Я все еще чувствовала, что мне лучше обойти эту тему, но я просто не смогла не спросить:

– Так ты вчера взяла его телефон и… нашла что-то новенькое?

– Так и было, – ответила Ами, делая большой глоток и загадочно смотря на меня поверх своего бокала. – Я тебе потом все расскажу.

Она кивнула, показывая, что я должна следовать за ней в гостиную, где она уже поставила наши тарелки с лазаньей на два маленьких складных столика.

– Ну, выглядит очень уютно, – сказала я ей.

Ами плюхнулась на диван и включила «Любовь – болезнь»[38]. Мы пропустили премьеру и все это время собирались посмотреть ее. Ностальгия захватила меня, в горле застрял комок сладкой боли. Я же знала, как долго она ждала, чтобы посмотреть этот фильм вместе со мной.

Лазанья оказалась превосходной, кино чудесным, и я почти забыла, что Дэйн тоже живет здесь. Но через час после начала фильма открылась входная дверь. Все поведение Ами разом изменилось. Она села, уперев руки в бедра, и сделала глубокий вдох.

– Ты в порядке? – прошептала я.

Неужели я здесь только ради моральной поддержки, пока она противостоит своему мужу? Я не могла решить, будет ли этот вечер фантастичным или мучительным, или тем и другим одновременно.

Я слышала, как Дэйн бросил ключи на стойку, перебрал почту и что-то крикнул.

– Привет, милый, – ответила она весело и неприкрыто фальшиво. Это так не вязалось с ее мрачным взглядом, который давил на меня.