— Я не знаю. Ты должна решить.

— Я решу. Но почему тебя это беспокоит?

— Не беспокоит. Я просто спросил.

— Скажи еще, что из вежливости.

— В каком-то смысле.

Кира не ответила, тряхнула головой, потом рукой волосы от лица отвела. И вдруг улыбнулась, руку в бок уперла, принимая вызывающую позу, и легким тоном проговорила:

— Ты бы поговорил с подружками своей жены. Они по углам шепчутся, и, наверное, уже ставки делают, как скоро Пушкарева тебе родит. Или ты всерьез решил остепениться?

Андрея немного перекосило при упоминании женсовета, но он с собой справился, лицо разгладилось и даже подобие улыбки на губах появилось.

— Странный вопрос женатому человеку.

— Ну, одно дело в семью поиграть, а совсем другое семьей быть. С детьми, с каждодневными обязанностями.

— Когда-нибудь это все равно случится.

— Ты ее любишь?

Андрей понимал, что нельзя выдерживать слишком долгую паузу, он не должен казаться растерянным и обескураженным этим вопросом, нужно просто ответить…

— Да, люблю.

— За что?

— Я не знаю.

Кира сглотнула.

— Когда я тебя спрашивала, за что ты любишь меня, у тебя всегда был ответ на готове. И за то, и за это… А с ней ты не знаешь?

Жданов отвернулся от нее.

— Я не очень хотел бы обсуждать это.