Катя потёрла лоб, зачем-то обвела взглядом гостиную, и предложила, не зная, что ещё сказать:

— Хочешь, я тебе ужин погрею? Что ты пьёшь… на голодный желудок?

— Мне не привыкать.

В голове вертелись поучительные слова о возможной язве желудка, но это было не то, что сейчас Андрей вытерпел бы, Катя это понимала. Поэтому решила извиниться.

— Прости, я всё испортила.

Он голову опустил. Катя несколько секунд смотрела на его тёмный затылок, а потом Жданов вдруг развернулся и посмотрел на неё. Руку с бокалом через спинку дивана свесил, и даже губы в улыбке растянул.

— Прощаю.

Произнёс это таким тоном, что сразу было понятно — это, скорее, приговор, чем прощение.

— Андрей, я не знаю, что тебе показалось… — Он брови вздёрнул, словно подбадривая её, и у Кати вырвалось: — Алиса ему изменяет, представляешь? С Воропаевым.

— А ты зачем мне это говоришь?

Она нелепо взмахнула рукой.

— Не зачем. Просто рассказываю тебе.

Андрей странно крякнул, и Катя вдруг поняла, что он всё-таки напился. Развернулся, пустой бокал на журнальный столик поставил, а сам поднялся.

— Не надо. Не надо мне рассказывать. — Он приблизился к ней, двумя пальцами за подбородок взял и стал смотреть в лицо. От него пахло виски, он щурился, от него исходила угроза, но Катя взгляда не отвела, надеялась, что хоть так муж захочет ей поверить, если она не испугается, и не отвернётся. Но Андрей лишь качнул головой. — Я не хочу знать. Потому что иначе мне захочется узнать больше, залезть в дебри и попытаться разобраться… что происходит в этой головке. А я, честно, не хочу. Не думаю, что мне это понравится.

Он отпустил её и ушёл в спальню, а Катя осталась в гостиной, не могла никак со слезами справиться. Пальцы к губам прижала, боясь, что разрыдается. Прислушивалась к шагам Андрея в спальне, потом скрипнула кровать, и всё стихло. Катя ещё несколько минут провела в гостиной, выключила телевизор, подушки на диване в порядок привела. Потом присела, взяла бутылку виски и понюхала горлышко. Скривилась и завинтила пробку.

Три месяца, как вся жизнь. Успели поненавидеть, позлиться, сблизиться, полюбить и разочароваться. Осталось совсем немного, совсем чуть-чуть. Снова возненавидеть.

Эти мысли Катю все выходные мучили. Ждала, что Андрей продолжит злиться на неё, возможно, даже уедет куда-нибудь один, чтобы взять реванш, но он остался, и на следующий день сделал вид, что накануне ничего не произошло. Вот только внутри у него заноза сидела, его выдавали долгие взгляды и сдержанный тон. Но в остальном вёл себя, как идеальный муж. За выходные они вместе выполнили все намеченные на эти дни домашние дела, прошлись по магазинам, посетили модную выставку, на которую получили приглашения, поужинали в ресторане, и даже любовью после занимались, с тем же пылом, а может и большим, чем обычно, Катя невольно отмечала проскальзывающую жадность в прикосновениях мужа. А возможно, это была не жадность, а попытка сломить её. Надо признать, что у него это получалось хорошо. Катя едва выдержала эти выходные. Говорить с Андреем было бесполезно, он на самом деле не хотел ничего слышать и знать, делал вид, что ничего не происходит, и Кате невольно приходилось принимать правила игры. Называла себя трусихой, но у неё язык не поворачивался начать разговор, который без сомнения закончится скандалом. Скандалом, который поставит точку, она в этом почему-то не сомневалсь. А готова ли она закончить всё скандалом? Раньше было всё равно, а вот сейчас…