За вечер и ночь мир Хадижи перевернулся. Она и не подозревала, что можно так любить, полностью растворяясь в человеке, и душой, и телом, в ответ получая такую же волну любви и заботы. Мир вспыхнул красками, сложившимися в одно слово, в его имя, что сейчас срывалось с её губ, при каждой умелой ласке и неосторожном, необходимом движении.

— Зейн? — она сидела на постели, на коленях, лёгким движением одёргивая свою ночную рубашку.

— Да?

Сегодня они ещё не вылезали из постели, хотя солнце за окном уже почти достигло своего зенита; и ему до сих пор не хотелось выпускать её из своих объятий — сейчас такая взъерошенная, с припухшими от поцелуев губами, румянцем на щеках и сверкающими от счастья глазами, Хадижа пленяла и пьянила, заставляя желание в крови разгораться подобно костру на сухой листве.

— Я хотела поговорить, — Хадижа сильнее натянула подол сорочки, посмотрев вниз.

— Что случилось, Хадижа? — Зейн сел на постель.

Она закусила губу, чувствуя смущение, хотя казалось, что после ночи и сегодняшнего утра все барьеры и недосказанность безвозвратно исчезли, но ту тему, которую необходимо затронуть сейчас, Хадижа считала настолько интимной и личной, что не имела понятия, как начать, и не знала, как муж на это отреагирует.

— Ничего, просто, — глубоко вдохнула она, поднимая голову, и выпалила, — Я не хочу сейчас становиться матерью.

Зейн понимающе посмотрел на жену. Он ни сейчас, ни тем более раньше не заговаривал с ней о детях… да, как любой мужчина, он думал об этом и желал появления на свет наследника, его продолжения, продолжения его семьи и рода, но сейчас, смотря на Хадижу, едва саму вышедшую из детского возраста, он готов был дать ей ровно столько времени, сколько понадобится, чтобы она самостоятельно пожелала стать матерью.

— Хадижа, — он взял её ладонь в свою, переплетая их пальцы, — у нас есть время. Неужели ты думаешь, что после сегодняшнего я начну настаивать на ребенке?

Посмотрев мужу в глаза, Хадижа покачала головой и робко улыбнулась.

— Вот и хорошо, — он поцеловал кисть её руки, — Думаю, со всеми нюансами ты разберёшься без меня, — сказал мужчина, заставляя Хадижу снова залиться краской, прекрасно понимающую, о чем он, — А теперь, как бы мне этого не хотелось, пора вставать и завтракать, а может и обедать, — взглянув на часы, произнёс Зейн.

Он встал с постели, подхватывая Хадижу на руки, а та успела только вскрикнуть от неожиданности, обхватив шею мужа руками.

— Мне звонил отец, — рассказала Хадижа, когда они уже сидели за столом.

— И?

— Я сказала, что все хорошо и пообещала звонить чаще, но…