Когда я проснулась, никого уже не было, но, посмотрев на часы, я увидела, что времени тянуться нет, и мне нужно скорее собираться к мачехе, до того, как Дэниэл потащит меня в прокуратуру для судебных разбирательств над Красной маской. Одно испытание было хуже другого. А без Химчана не было энтузиазма и энергии противостоять всему этому. Конечно, был Джело, но незаконченный разговор и разрывающиеся отношения скорее усугубляли всё, чем облегчали мою участь. Надо будет договорить с ним вечером, когда он вернется со школы, и поставить все точки над i.

Отбросив подальше свою обычную одежду, я перерыла всё, что у меня было: юбки, брюки, свитера в поисках чего-то приличного и вызывающего положительное впечатление. Мне с трудом удалось совместить более-менее со вкусом что-то достойное. Я совсем не стала краситься и напялила единственные сапоги без платформы и каблуков. Очень хотелось, чтобы весь мой вид говорил о том, что я пришла с миром. За три года я ещё ни разу не поговорила с мачехой без ссор и криков. Чаще их начинала именно она, на ровном месте и из-за какой-нибудь бытовой мелочи. Что же будет сегодня?

Я пошла до станции метро, где спустилась на эскалаторе в подземку и быстро дождалась электрички. Ехать было не далеко, поэтому я не успела уйти в свои мысли и лишь разглядывала надписи и таблички в вагоне, даже не обращая внимания на пассажиров вокруг. Люди для меня перестали существовать. Лишь конкретная цель, а пока она не достигнута, ничего другое и волновать меня не может. Ноги шли сами, руки запахивали пальто поплотнее, потому что с утра ударил крепкий мороз. Вот я уже спешила по знакомой улице, на которой прошло моё детство, на которой я выросла. Тут почти ничего не поменялось, кроме сменившихся вывесок и одного нового выстроенного дома. Всё было знакомым и напоминало о прошлом, когда у меня не было проблем и близко подобных тем, что были сейчас. Тут же, недалеко, я познакомилась с Джело. Но эта ностальгия не умиротворяла, а, напротив, разжигала внутри горечь.

Разминувшись в подъездных дверях с бабушкой с третьего этажа, я поздоровалась и вошла внутрь. Лифт ещё стоял на первом и при нажатии кнопки тут же распахнулся. Я вошла, стала подниматься вверх. Спокойствие, доброжелательная улыбка и настрой на победу. Хоть бы у мачехи было хорошее настроение! Набравшись смелости, я подготовила кое-какую речь и позвонила в дверь. Судя по тому, с каким лицом она появилась на пороге, мачеха глянула предварительно в глазок и увидела меня. Я застыла, насторожившись от её презрительно скривившихся губ. Язык прилип к нёбу, не в силах начать то, что задумал.