Светлый фон

Дженнифер Эстеп Укус Паука

Дженнифер Эстеп

Укус Паука

Как всегда, маме за все походы в библиотеку.

Как всегда, маме за все походы в библиотеку.

Бабуле, которая ненавидит носить носки.

Бабуле, которая ненавидит носить носки.

Андре, известному также под именем Уизли Блайтер, потому что я обещала.

Андре, известному также под именем Уизли Блайтер, потому что я обещала.

И себе, потому что я всегда мечтала написать книгу о наемном убийце.

И себе, потому что я всегда мечтала написать книгу о наемном убийце.

Глава 1 

Глава 1 

— Меня зовут Джин, и я убиваю людей.

В обычной ситуации за этим признанием последовали бы возгласы удивления. Побледневшие лица. Нервная испарина. Сдавленные крики. Опрокидывая стулья, люди пытались бы удрать до того, как я воткну нож им в сердце... или спину. Смертельная рана — это всегда смертельная рана. И плевать, каким способом я ее нанесла.

— Привет, Джин, — хором пропели четыре человека с одинаково ровной, тупой и монотонной интонацией.

Но только не здесь. В стенах Эшлендской психиатрической лечебницы мое признание, сколь бы правдиво оно ни было, не удостоилось даже приподнятой брови, не говоря уж о шоке или благоговейном трепете. Я была относительно нормальной на фоне здешних ошибок природы и магии. Взять хотя бы Джексона — белобрысого великана семи футов ростом, который, сидя по левую руку от меня, пускал слюни не хуже мастифа и лепетал как трехмесячный младенец.

С его непомерно больших губ стекала длинная струйка прозрачной, блестящей слюны, но Джексон был слишком занят, воркуя какую-то абракадабру аляповатой маргаритке, вытатуированной на тыльной стороне его руки, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Или сделать что-нибудь полезное в целях гигиены, например, утереть рот. Я отодвинулась от него, боясь прикоснуться к этой слизи.

Отвратительно. Тем не менее, Джексон был типичным обитателем этой богадельни. Богадельня. Это слово всегда вызывало у меня улыбку. Хорошее названьице для ада.

К несчастью, я застряла в этой дыре почти на неделю. Но всерьез меня раздражало то, что я была вынуждена слушать шум, который издавало здание вокруг меня. Вопли несчастных сумасшедших давно впитались в гранитные стены и полы больницы, как это обычно происходит со всеми чувствами и поступками людей с течением времени. Будучи элементалью Камня, я чувствовала его вибрацию и слышала нескончаемый поток безумных речей даже сквозь толстый слой коврового покрытия и белые хлопчатобумажные носки.