— Завтра, да, завтра. Мы сможем забрать билеты в аэропорту. Сколько-сколько? Вы что, шутите? Да. Да. Да.

К ней подошла доктор Скудодер.

— Вы жена пациента?

— Да, — ответила Мерсия.

— Мы можем переговорить? — спросила доктор.

Мерсия кивнула и сказала в телефон:

— Подождите секундочку.

Вытащив наушники, она улыбнулась.

— Судя по анализу крови, — начала доктор Скудодер, перебирая какие-то бумажки в своей папке, — увы, я вынуждена сообщить вам, что этот грызун был носителем тяжелой формы менингита. Справиться с этой заразой мы можем, но, боюсь, его рука, скорее всего, постепенно почернеет и отвалится.

Мерсия посмотрела на забинтованную руку и неуверенно кивнула.

— Так.

— Таким образом, у нас есть выбор; мы можем подвергнуть его очень долгому лечению, чтобы постепенно блокировать кровоток и, может быть, спасти руку. Но он некоторое время будет неработоспособен, и нет гарантий, что терапия будет успешной. Или же, — доктор Скудодер сделала паузу, наградив Мерсию своим понимающим «знаю-каково-тебе» взглядом, — или же мы можем просто ампутировать ему всю руку сейчас и сберечь время и нервные клетки позднее.

Мерсия задумчиво кивнула под сомнамбулическое бормотание Флирта.

— Так вот, я не хочу торопить вас с решением, это очень серьезное дело.

Мерсия еще покивала.

— Сколько времени займет это «очень долгое» лечение?

— Он проведет в больнице свыше двух месяцев. И, вероятно, не сможет двигаться еще значительно дольше.

— А если вы ампутируете руку, когда он выпишется?

— Ну, по счастливой случайности, у нас как раз есть в операционной окно на пару часов, и наш специалист по сосудистой хирургии сейчас здесь, так что пациент будет полностью упакован, забинтован и готов к выписке завтра в начале дня.

Мерсия снова надела наушники: