Сзади быстро нарастал громкий рокот.

— Вот и они, — крикнул пилот. Миранда выглянула в окошко. По обе стороны от самолета гудели отвратительные черные «сикораксы». Третий, решила она, летит прямо за нами или чуть выше.

Капитан Ремингтон-Вилкинсон-Жиллетт был не рожден, он был отлит, выпрессован, отштампован из самого розового, износоустойчивого, долговечного пластика, из которого формируются спецназовцы. Насколько нам известно, не исключено, что гениталий у него не было, а на пояснице имелась тисненая надпись: «Made in Taiwan». Чистейшая порода, выведенная для раскачивания на тросе и поединков с акулами; капитан один стоил целой роты. И поэтому он не был прирожденным командиром. Трудно приказывать другим сделать что-то, когда можешь гораздо лучше сделать это сам. Проблема в том, что по требованиям армейской иерархии после нескольких поединков с акулами ты уже посылаешь на такие поединки других. Но Ремингтон-Вилкинсон-Жиллетт принадлежал к категории, которую в армии называют «бойцы с ВИЗГом», не потому, что они часто срываются из-за тупости подчиненных или визжат, когда идут в бой на врагов, хотя капитан грешил и тем и другим, а потому, что ему всегда хотелось сначала «взять-их-за-грудки» или хотя бы «видеть-испуг-в-зрачках-их-глаз». Он терпеть не мог уничтожать противника, не видя его, тем более такого скользкого типа, как Ультра. Именно поэтому он добрых десять минут следовал за гидропланом на юго-восток, не выпустив ни одной ракеты. Он не хотел позволить Ультре исчезнуть в огненном шаре взрыва, если не сможет сначала увидеть страх в его глазах. Убедиться в своей победе.

Когда три вертолета уравняли свою скорость с гидропланом, пристроившись по бокам, Ремингтон-Вилкинсон-Жиллетт заглянул в его кабину и впервые увидел Ультру. Типичный отличник из разведшколы, смазливый везунчик, гладко выбритый, скорее всего, говорит на дюжине разных языков, как будто не все едино, что за тарабарщину несут в этих недоразвитых странах. О чем с ними разговаривать, если собираешься убивать их, бомбить, ну, по меньшей мере, ввести эмбарго на ввоз туалетной бумаги, чтобы посмотреть, как они зарастают собственным дерьмом? Он взглянул на Ультру со всей ненавистью, которую обойденные по службе копят в себе десятилетиями. Помахал ему рукой, улыбнулся, сжав зубами сигару:

— Ты покойник, щенок.

Затрещало радио в его шлемофоне:

— Сэр, до сербского воздушного пространства четыре с половиной минуты. Нужно сбивать его сейчас, сэр.

Ремингтон-Вилкинсон-Жиллетт переключил передатчик на открытую волну: