Подойдя к стенному шкафу, она прошлась по карманам запасного пиджака Марка и его плаща, попыталась нащупать на верхней полке что-то такое, что могло бы его выдать. Потом она выдвинула ящики стола. Каждая скрепка, каждый запасной стержень для шариковой ручки лежали на своих местах. Больше смотреть было не на что. Очевидно, содержимое этих ящиков было извлечено и передано компаньонам, ведущим дела клиентов. Осталось всего несколько скоросшивателей. Кили пролистала каждый в поисках квитанций или копий счетов из ресторанов, гостиниц или мотелей. Ничего.

Но если у него был роман с Морин, наверняка он водил ее куда-то, покупал подарки! Любовницы всегда требуют подарков от женатых мужчин: цветов, духов, драгоценностей… И тут ее осенило. Золотой браслет из дымчатого кварца! Она так и не нашла его в доме, когда искала в кабинете Марка денежную заначку. Если Марк действительно собирался подарить браслет ей, своей жене, он должен быть здесь, в этом кабинете. А если он не собирался дарить браслет своей жене…

С самого начала Кили что-то смущало в этом браслете. Ей больше всего шли жемчуга, серебро, платина. И Марк всегда ей об этом говорил. Сама Кили об этом вообще не задумывалась — не так уж часто он дарил ей драгоценности. Но теперь она все поняла. Дымчатый кварц в золоте? Это не ее цвета. Это вещь для женщины с рыжими волосами!

Лицо Кили горело от стыда. Она опустилась во вращающееся кресло за столом, ее взгляд упал на фотографию в рамочке, на которой они были сняты вместе. «Кем же ты был? Что ты делал?» — подумала она, глядя на его красивое, невозмутимое лицо за стеклом.

Кили перевернула фотографию лицом вниз на столе, решительно подтянула к себе календарь и начала перелистывать страницы, пытаясь вспомнить числа, когда Марк отлучался из города по делам или задерживался на работе допоздна. Поначалу ей пришлось нелегко. Оглядываясь назад, она ничего не могла припомнить, жизнь казалась ей пустой, лишенной событий. Но постепенно, листая страницы за весенние и летние месяцы, Кили начала кое-что припоминать. Отмененный пикник, отложенная поездка за новой мебелью. Она никогда не протестовала. Это же его работа! Работа прежде всего. Но когда ей удавалось вспомнить точную дату, она отыскивала соответствующее число в календаре и убеждалась, что на этот день у него ничего не было назначено. Имя Морин не упоминалось ни разу. Как будто ее не существовало на свете.

Дойдя до дня своего рождения, Кили остановилась. Этот день ей запомнился даже слишком хорошо. Марк обещал ей вечер развлечений, начиная с ужина в ее любимом французском ресторане. Она оставила обоих детей у Ингрид, сделала прическу, надушилась и разоделась. Но в последний момент Марк позвонил, рассыпался в извинениях, что-то бормотал о неожиданной важной встрече. Она тогда одна пошла в кино, а когда вернулась, не пожелала с ним разговаривать. Он умолял его простить, рассыпался мелким бесом, каялся. В конце концов они оказались в постели, занимались любовью, ели принесенную им китайскую еду, а когда Кили совсем успокоилась и развеселилась, он подарил ей великолепное ожерелье из выращенного жемчуга. И вот теперь она смотрела на страницу календаря, вспоминая, как простила его, каким пустячным недоразумением ей тогда все казалось.