— Не думаю, что мне когда-нибудь прежде попадался на глаза этот человек, Робертс. И когда я после того неприятного случая в Лоуфелле расспрашивал людей, то не нашел ни единой живой души, которая бы заявила, что видела его прежде. Кроме старого Форби, а он не в счет, поскольку наполовину ослеп и малость впал в слабоумие от эля и преклонных лет. Видимо, это ощущение, что его лицо мне знакомо, возникло оттого, что он напоминает кого-то из своих родичей: брата или отца. Но я не слыхал в этих краях ни о каком Робертсе, если не считать старого Рубена Робертса, а тот никогда не был женат. К тому же он лет десять назад умер.

Инспектор Притчард снова раскурил трубку и откинулся на спинку стула, а констебль Огилви продолжил медленно и методично рассуждать. На полке над камином тикали часы. Кто-то прошел за окном, каблуки звонко стучали по мерзлой земле.

— Нет, просто сходство, ничего более. Как я сказал, появилось ощущение, будто я его знаю, когда увидел фото, и вот сейчас пришло в голову, кого он мне напоминает. Моя матушка работала когда-то в «Уинкрэге», при старом сэре Джеймсе Ричардсоне. У нее в альбоме есть его снимок. Вот, пожалуй, его немного напоминает.

— А сэр Джеймс был из тех, кто мог бы распространить свое портретное сходство по округе?

На лице констебля Огилви отразилось замешательство.

— Я имею в виду, — пояснил Притчард, стараясь говорить доходчивее, — не славился ли он незаконными связями с местными женщинами? — Отвращение в голосе инспектора выдавало его пуританскую валлийскую душу. — А его сын, нынешний баронет, какая у него репутация?

— О, сэр Генри — прекраснейший джентльмен, что когда-либо жил на свете! — воскликнул Огилви. — И это вам всякий подтвердит.

— Будем надеяться, что вы правы, — спокойно промолвил инспектор. — Однако не помешает навести кое-какие справки. — Он поднялся и добавил: — Закажите мне разговор с Ярдом. Я буду говорить с дежурным офицером. Посмотрим, сумеем ли мы выяснить что-либо еще об этих Гриндли и Ричардсонах.

Глава сорок седьмая

Глава сорок седьмая

Аликс взглянула на Мэвис и восхитилась. Когда она в последний раз видела ее, пятнадцать лет назад, та была робкой и застенчивой горничной, ей поручили следить за бельем для детской, она находилась под строгим командованием няни. Аликс помнила худенькую девушку, а сейчас перед ней предстала пышная женщина далеко за тридцать, с блестящими глазами и щедрой улыбкой.

Роукби поведал Аликс, где она может найти его сестру, после чего возник вопрос, как туда добраться. Эккерсли отвез бы ее, но начнет болтать. И тогда об этом прознает дедушка и, вероятно, спросит Аликс (просто из любопытства, не из пронырливости даже), зачем она ездила в Эскригг, а затем информация дойдет до бабушки и последует один из ее отвратительных допросов.