– Нет, черт побери, Беллами. Если бы вопрос стоял о спасении моей собственной шкуры, я бы не стал выгораживать вас и все им выложил бы. Но когда Муди пришел ко мне на следующее утро и начал задавать вопросы, он ни разу не упомянул о ссоре в рыбацком домике, а только о той, что произошла у нас со Сьюзен у вас дома в то утро. Мне стало ясно, что ему ничего не известно о нашем втором конфликте, о том, что я был в рыбацком домике, что, разумеется, сработало в мою пользу. Поэтому я и промолчал. – Он сделал шаг по направлению к Беллами, но она сразу же отступила на шаг назад, и Дент остановился. – Я не понимаю, почему вы ничего не сказали Муди об этом.

– У меня был провал в памяти.

– Но я же не знал. Я думал, что вы скрываете сведения о нем, потому что…

– Потому что я убила ее. Так?

Несколько мгновений он молчал, потом нехотя пробормотал:

– Да, такая мысль приходила мне в голову.

– А что вы думаете теперь?

– Теперь?

– Вы все еще полагаете, что я ее убила?

– Нет, конечно, нет. Вы же в детстве были такой тощей. Сьюзен весила килограммов на девять больше.

Беллами скрестила на груди руки и повела плечами:

– Разве вы не помните, что Сьюзен кто-то сильно ударил по затылку? В приступе ярости и ненависти я могла бы ударить ее сзади чем-нибудь тяжелым, и она потеряла бы сознание.

– Я вообще-то в такую версию не верю. А вы что, говорите это серьезно?

– При сильном выбросе адреналина люди способны совершать такие вещи, которые в других ситуациях им совершенно не по силам.

– Разве что в кино и телеиграх.

Беллами вывела из себя его ирония:

– Не нахожу ничего смешного!

– Вы правы, это совсем не смешно. Однако нелепо думать, что вы…

– Ответьте прямо на мой вопрос, Дент.

– На какой вопрос я должен ответить?