Инна вздрогнула.

– Ему очень тяжело, – страдальчески посмотрела она на Алексея. – Он так винит себя за всё… Мне очень страшно за него.

– Нам сейчас, главное, держаться вместе и не раскисать, – постарался говорить он спокойно. – Мы нужны Андрею. Нам нужно разговаривать с ним и поддерживать его. Я уверен, что он нас слышит. Вот только пока ответить не может. Почему с ним должно было случиться тоже, что и со мной? Только у него всё намного сложнее…

Мария Викторовна, сидевшая за большим круглым столом, вдруг перестала всхлипывать и как-то странно посмотрела на Екатерину, сидевшую напротив.

– Что случилось? – стало той не по себе от такого взгляда. Она не могла понять, что было больше в этом взгляде: осуждения, упрёка, или всё же вины?

Мария Викторовна ничего не ответила, продолжая смотреть на Екатерину застывшим взглядом.

Екатерина вопросительно посмотрела на Алексея, но тот тоже ничего не понимал.

– С вами всё в порядке? – в голосе Екатерины послушался испуг.

Мария Викторовна попыталась что-то ответить, но вдруг её глаза широко раскрылись.

– Скорую! – мгновенно всё поняла Екатерина. – Алексей звони немедленно! – панически прокричала она и бросилась к женщине.

Глава 70

Глава 70

Вадим неуверенно зашёл в палату Андрея и сразу поймал на себе осуждающий взгляд Веры. Он несмело подошёл поближе.

– Я знаю, ты во всём винишь меня, – подавленно произнёс он. – И ты права.

Вера ничего не ответила.

– Я и сам себя во всём виню. И я прошу у тебя прощения, – голос Вадима дрожал от волнения.

Вера продолжала молчать. Она не могла себя заставить ответить Вадиму. Она боялась сорваться и наговорить ему много гадостей. А она не хотела делать это в присутствие Андрея.

– Понимаю, что ты не хочешь со мной разговаривать, но прошу тебя, дай мне поговорить с братом наедине.

Вера кинула на Вадима резкий, осуждающий взгляд, но увидев в его глазах искреннюю боль, смягчилась. Ничего не сказав, она вышла из палаты.

Вадим долго стоял в нерешительности. Ему так много хотелось сказать брату, но он не знал с чего начать. Подойдя вплотную к кровати Андрея и коснувшись его руки, он почувствовал такое неимоверное волнение, что по его лицу непроизвольно потекли слёзы. Он вдруг начал так быстро говорить, словно боялся, что не успеет выговориться.