Тут ему вспомнился случай в Хайфе, где трое солдат подорвались на мине-ловушке. Он находился всего в нескольких шагах от них и чудом избежал гибели.
А если они сейчас направляются прямиком в западню, расставленную Бегином и его армией? И его долгая служба в Палестине закончится сегодня?
Дэвид не хотел умирать, он хотел в Кению, к Ваньиру.
Примостившись на бампере, он достал из кармана ее письмо и, поднеся листок поближе к фаре грузовика, принялся его перечитывать.
«Мы молимся, чтобы начались дожди. На прошлой неделе я взяла выходной и пошла навестить твою маму. Мы пошли в лес и нашли старое фиговое дерево, где вместе помолились о наступлении сезона дождей. У твоей мамы все хорошо, Дэвид. Я читаю и перечитываю ей твои письма. Но только не газетные статьи с сообщениями из Палестины. Мы читали про бомбежки, Дэвид, противопехотные мины, убийства и издевательства над британскими солдатами. К чему вся эта война? И что ты делаешь на ней? Если масаи и вакамба начнут войну, кикую никогда не станут встревать в нее. Пусть арабы и евреи сами решают свои разногласия. Это не твоя война, Дэвид. Не понимаю, почему ты там».
Дэвид поднял глаза от письма и посмотрел на горизонт. Закатное солнце посылало на землю последние оранжевые лучи. Наверное, в Кении сейчас рассвет. Мать, должно быть, набирает в реке воду. А Ваньиру? Лежит в кровати, думая о нем?