Светлый фон

Настя подняла его – и мужчины, увидев парящий в воздухе пистолет, застыли на месте.

– Мамочка, это что такое? – пискнул полицейский, а киллер приказал:

– Стреляй!

Тот открыл огонь по пистолету, парившему в воздухе, несколько пуль прошло сквозь Настю, но вреда ей, конечно же, не причинили.

Она сделала два выстрела – и оба киллера, завопив, повалились в грязь. Она отобрала у полицейского пистолет, а молодой тип, чувствуя, что неведомая сила вырывает его у него из рук, пополз прочь.

Затем она снова вошла в тело, поднялась из грязи и, держа в руках оба пистолета, подошла к ползущим от нее убийцам, у которых были прострелены коленные чашечки.

– Не убивайте меня! – простонал полицейский. – Я молодой, у меня жена и маленький ребенок!

Другой убийца ничего не просил, его лицо искривилось – не столько от боли, сколько от страха.

– А ведь дети были и у тех, кого вы убивали! – заявила она холодно. – И у меня тоже.

– У меня есть деньги… Двести тысяч евро получишь без проблем наличными! – забормотал главный киллер. – И еще миллион к концу этого дня достану! Только не убивай!

Его голос сорвался на истерический крик. Как, однако, любили жизнь типы, сами сеявшие смерть!

Как, однако, любили жизнь типы, сами сеявшие смерть!

Настя навела на киллеров оба пистолета, а потом подняла их в небо и открыла пальбу. Когда обоймы закончились, она швырнула пистолеты в грязь. Киллеры тотчас потянулись к ним.

– Там, в автомобиле, в багажнике с трупом, имеется еще амуниция! – заорал один, а другой крикнул:

– Но она же уйдет!

Настя ушла под дождем прочь – увидев, что к стройке подъезжает несколько полицейских автомобилей. Видимо, выстрелы не остались незамеченными. Она подумала о трупе, который лежал в багажнике автомобиля киллеров, а также о двух пистолетах, которые они наверняка использовали при прошлых убийствах. Что ж, обоих ожидало незавидное будущее…

А вот какое будущее ожидало ее?

А вот какое будущее ожидало ее?

Она подняла голову и подставила лицо холодному дождю. Был первый день октября. Она была вся в грязи, однако душа пела от счастья. И это было не пустое выражение. Ее душа в самом деле пела от счастья!

Ее душа в самом деле пела от счастья!