– Мы идем гулять. – Не выпуская ее руки, он вывел Колли на крыльцо. – Чтобы никто мне не мешал, пока я буду тебя шлепать.

– Только попробуй. Будешь до-о-олго лежать на спине и считать звезды в небе.

– Почему ты улизнула тайком?

– Ничего я не улизнула, просто уехала. В своем заново покрашенном автомобиле.

– Куда ты ездила?

– Я перед тобой не отчитываюсь.

– Куда ты ездила и как ты посмела отключить мобильник, когда мне надо было позвонить и наорать на тебя?

Когда они дошли до реки, Колли высвободила руку.

– У меня была работа, требующая беготни, и я хотела сделать ее одна. Не хочу, чтобы остальные судачили о нас, потому что мы все время проводим вместе. Ты прекрасно знаешь, что раскопки – рассадник сплетен.

– Плевать я хотел на сплетни. А ты не могла сообразить своей дурацкой башкой, что я волнуюсь, когда не знаю, где тебя черти носят, и позвонить тебе не могу?

– Нет, не могла. Но я знала, что ты будешь злиться.

– Да, я зол.

– Против этого я ничего не имею, но я вовсе не хотела, чтобы ты беспокоился. Извини.

– Что ты сказала?

– Я сказала: «Извини».

– Ты извинилась сама, по доброй воле, без принуждения? – Джейк молитвенным жестом сложил руки и вознес глаза к небу. – Воистину сегодня день чудес.

– А теперь я тебе скажу, куда ты можешь засунуть эти извинения.

– Э, нет! – Он обхватил ее лицо ладонями и прижался губами к ее губам. – Дай мне насладиться ими.

Убедившись, что она не брыкается и не отталкивает его, Джейк притянул ее ближе к себе. Он углубил поцелуй, погрузил пальцы в ее густые волосы.

Его губы были теплыми и нежными, руки скорее упрашивали, а не требовали. Никогда раньше ей не приходилось видеть, чтобы он проявлял свою злость подобным образом. И никогда он так не целовал ее раньше. Так терпеливо, так бережно… как будто она ему очень дорога.