Мама.

Он снова сунул руку в углубление в стене и на этот раз вытащил конверт. Уоррен дрожащей рукой протянул его мне. На конверте едва различалась выцветшая надпись: «Дэниелу». Старик повернулся ко мне.

– Клэр, прочти, пожалуйста.

Я кивнула, открыла пожелтевший конверт, достала сложенный листок, развернула его и, сначала взглянув на Уоррена, начала читать:

– «Мой самый дорогой и любимый Дэниел! Мир перестал для меня существовать в тот день, когда исчез ты, мой любимый сынок. Тот, кто забрал тебя, украл и мое сердце, и мою жизнь. Я жила только для того, чтобы видеть твою улыбку, слышать твой смех, делить твою радость. Без тебя мир стал другим, не таким прекрасным. Я знаю, что ты где-то рядом. Я чувствую это сердцем. Я верю, что ты вернешься сюда и заглянешь в наш с тобой тайник. А когда ты это сделаешь, я хочу, чтобы ты узнал, как сильно я люблю тебя, пусть даже меня не будет рядом, чтобы сказать тебе об этом. Настанет день, и мы с тобой встретимся, дитя мое. Когда-нибудь я снова спою тебе песенку и обниму тебя. А пока я буду всегда любить тебя и думать о тебе. Твоя любящая мама Вера».

– «Мой самый дорогой и любимый Дэниел!

Мир перестал для меня существовать в тот день, когда исчез ты, мой любимый сынок. Тот, кто забрал тебя, украл и мое сердце, и мою жизнь. Я жила только для того, чтобы видеть твою улыбку, слышать твой смех, делить твою радость. Без тебя мир стал другим, не таким прекрасным. Я знаю, что ты где-то рядом. Я чувствую это сердцем. Я верю, что ты вернешься сюда и заглянешь в наш с тобой тайник. А когда ты это сделаешь, я хочу, чтобы ты узнал, как сильно я люблю тебя, пусть даже меня не будет рядом, чтобы сказать тебе об этом.

Настанет день, и мы с тобой встретимся, дитя мое. Когда-нибудь я снова спою тебе песенку и обниму тебя. А пока я буду всегда любить тебя и думать о тебе.