Вскоре после этого мы перешли в столовую. Каждое праздничное блюдо сопровождалось разным вином, и к концу ужина я почувствовала себя по-настоящему навеселе. Блейн помог мне подняться из-за стола и провёл в гостиную, где все гости разместились возле камина и высокой ёлки, переливавшейся множеством огней.

Вскоре выяснилось, что я была не одна, на кого вино оказало благотворное воздействие. Вивиан и Сара стали вести себя гораздо раскованнее и говорили громче, чем требовало обычное общение. Их оживлённое веселье невольно вызвало у меня улыбку.

Блейн посадил меня рядом с собой на кожаном двухместном диване, и его рука накрыла мою ладонь, которую он положил поверх своего бедра. Я позволила себе не слишком вслушиваться в разговоры и отстранённо созерцала ёлку, мерцавшую на фоне танцующего в камине огня.

– Так приятно видеть тебя счастливым, Блейн, – неожиданно заметила Вивиан, со значением улыбаясь в нашу сторону.

– Действительно, – согласился сенатор. – Хотя, должен сказать, ты раньше никогда так не рисковал, как это случилось на днях.

Рука Блейна почти болезненно сжалась поверх моей ладони.

– О чём вы говорите? – спросила я, насторожившись.

– Роберт… – начал Блейн предостерегающим тоном, и я впервые услышала, чтобы он обращался к сенатору по имени.

– Полагаю, он не сказал тебе, – прервал его сенатор, – но потребовалось достаточно серьёзное усилие со стороны Блейна, чтобы освободить твою подругу и её родителей.

Мою грудь сдавило. Глубоко внутри я осознавала, что Блейну было нелегко оказать им помощь, но не стала настаивать, когда он не захотел об этом говорить.

– Ты поставил себя в достаточно уязвимую позицию, – продолжил сенатор Кестон, обращаясь теперь уже напрямую к Блейну. – Теперь ты должен очень влиятельным людям.

– Достаточно, – отрывисто произнёс Блейн, и едва сдерживаемая злость в его голосе заставила меня сжаться. Сенатор же, казалось, даже не замечал этого, сделав очередной глоток спиртного.

Неожиданное напряжение, повисшее в комнате, было почти физически ощутимым. Хватка Блейна на моих пальцах не ослабла, и, казалось, никто из нас не знал, что сказать. За исключением Кейда.

– Вот это, действительно, настоящее Рождество, – с непроницаемым лицом прокомментировал он, протянув Блейну стакан с янтарным скотчем.

Я поморщилась, в то время как Мона тихо усмехнулась, покосившись в сторону Вивиан. Тело Блейна заметно расслабилось, и я почувствовала, как к моей руке начала поступать кровь. Когда в гостиной снова возобновился разговор, мой взгляд поднялся на Блейна.

– Я ничего не знала, – тихо произнесла я так, чтобы только он мог слышать.