— Вообще-то, я слышал, что дети везде и всегда одинаковые, просто надо уметь с ними ладить, — лишь произнеся это, я подумал, что фраза прозвучала резковато, кроме того, похожа на тупую браваду. Вера Михайловна пожала плечами.

— Я думаю, как раз с этим проблем у тебя не будет. Я больше переживаю за методическую часть…

Паника немного улеглась — на меня так подействовало наличие кабинета. «Мой дом — моя крепость». Конечно, внутри ничего сверхъестественного: на нескольких квадратных метрах умещались стол, стул, компьютер, три шкафчика, диван и кресло, что еще нужно школьному психологу? Я выглянул в окно, где виднелся квадратный школьный двор со старой ивой в углу — ее длинные печальные ветви еще не потеряли свежего зеленого цвета. Странно, сегодня, прогулявшись по коридорам школы, я тут же отчетливо вспомнил то, что вроде бы стерлось из памяти. Когда-то я знал в этом здании каждый кирпичик. Теперь же все казалось абсолютно, неожиданно другим: и серые стены, и классы, и крашеные в нежно-бежевый парты, и старшеклассники, сидящие на парапете у черного входа, — не мы, не мой класс… Это уже не моя школа. Вернее, ей придется стать моей в новом качестве.

Завуч все объясняла и объясняла мне нужность кучи бумажек, которые придется писать и заполнять, в то время как я думал о том, что, похоже, нашел самую халявную работу из всех возможных. И правда, если так посудить: жить я буду всего в двух шагах отсюда, рабочий день — до двух часов, а то и меньше, а из серьезных заданий остается разве что провести пару тестов, выявить кризис-группы и произвести с ними определенные манипуляции. Ну, и по мелочи — кому профессию помочь выбрать, кому просто послужить ушами для печальной истории. В общем, насколько я знаю, детишки не особо любят делиться проблемами. А значит, моя должность тут будет скорее формальной, для начальства. Психолог есть — в школе все в порядке. Довольно прищурившись, я чуть было не потер руки. Пока все складывается славненько!

Естественно, по доброй воле на работу по специальности из моего выпуска согласились единицы. Я, прогуливавший пары в университете столько, сколько мог, с первого курса работал кем угодно, но только не психологом, не говоря уже о том, чтобы в здравом уме и трезвой памяти снова представить себя среди вопящих школьников. Но иногда судьба специально выжидает года три, когда ты расслабишься, а потом, после массированной атаки по всем фронтам, от твоего мира остается только жалкий кусочек, на котором придется выстроить свою жизнь заново. Так было и со мной: вернувшись домой с работы и готовясь сообщить Кате, что меня выгнали с работы, я застал ее выгребающей свои вещи из шкафа и упаковывающей все это дело в три громадных чемодана. Оказалось, что, работая эккаунт-менеджером, как у нас говорят, 24/7, я умудрился забыть о ее дне рождения. Тогда, усевшись рядом на кровати в прощальный вечер, мы вдруг поняли, что даже не злимся друг на друга. Просто то, что было между нами, — закончилось.