— Н-наверное… Белки милые…

Я, опять стараясь не совершать резких движений, подошел к ней на расстояние в метр.

— А еще — они очень умные.

Мы пошли вдоль аллеи, какое-то время сохраняя полное молчание. Маша послушно семенила сзади, боясь нарушить тот хрупкий, почти неощутимый канал связи, возникший между мной и испуганной девушкой. Через пару минут я спросил что-то о погоде, потом — еще о чем-то совсем отстраненном. С круглого, чуть конопатого лица Нади потихоньку пропадало то натянутое, трепещущее выражение, с которым она хотела броситься от меня в кусты. Видимо, она ожидала, что я, как врач районной поликлиники, начну разговор с вопроса: «Ну-с, на что жалуемся?»

Время замерло, мы говорили о чем-то совсем далеком от темы, пока я, наконец, не уловил, что девушка перестала чувствовать себя ужасно неловко. А еще — что она действительно глубоко, искренне, страстно хочет, чтобы ей помогли. Во всем ее скованном теле, в том, как она иногда вскидывала на меня взгляд, будто бы не решаясь произнести самый первый звук, который потянет за собой нитку печальной и тяжелой истории ее судьбы, чувствовалась вышколенная, железная, месяцами взращиваемая осторожность.

Мы остановились у самого выхода из парка, около единственной уцелевшей лавочки. Маша постоянно держалась в стороне, чтобы не казаться излишне любопытной, но при этом в любой момент была готова броситься «спасать» подругу.

— А кем ты хочешь стать, когда… — я запнулся, — закончишь школу?

— Вы хотели сказать, когда вырасту? — Зрачки ее зелено-карих глаз резко сузились от внутренней боли, и я понял, что настал тот самый момент, после которого или пан, или пропал.

— Я хотел сказать то, что сказал, ничего больше, Надя.

— Уже и так выросла. Пришлось, — она поджала губы, ее широкий подбородок задрожал.

Я вздохнул, намереваясь продолжить разговор, но в эту секунду девушка резко встала с лавки.

— Извините… Мне просто… мне нехорошо. Извините… извините, я не могу…

— Подожди!.. Надя!

Но она уже бежала со всех ног в сторону проспекта, а догонять ее было бессмысленно.

— Время только ваше отняли… — шепнула Маша. — Извините, Кирилл Петрович…

Если я еще раз услышу сегодня это слово, меня стошнит.

— Да мне-то что, — с досадой бросил я. — А девчонку жалко.

* * *

— WiFi в нашем селе — это нечто невероятное, — хмыкнула Вика, исследуя недры моего ноутбука. — А зачем он тебе?

Я пожал плечами.