— Ну что, обделался? — крикнул Харламов и тут же завизжал, как ошпаренный кот, пуля оторвала ему мочку уха.

Из спальни укрытие Харламова было видно как на ладони, как, впрочем, и дислокация Завадского. Полковник отпрянул назад, схватил упиравшуюся Дашу за волосы и потащил к дверям. Пот заливал глаза, а кровь — руку. Даша вырывалась и повторяла, как заклинание:

— Пожалуйста! Ну, пожалуйста!..

Завадский толкал ее перед собой, а она, оцепенев от ужаса, едва передвигала ноги и глухо выла. Воздух в квартире был сизым от пороховых газов. Под потолком зависло серое облачко дыма.

Харламов, перекатившись в другой угол, воспользовался паузой и вставил трясущимися руками новую обойму в пистолет. Он еще не понял, что произошло в спальне, но инстинкт самосохранения просто визжал от паники, а интуиция кричала, что, если он не поторопится, ему скоро придет конец.

Завадский услышал, как щелкнул затвор, и увидел, как дрогнули ноги Никиты, который до сих пор валялся в прихожей. Журналист согнул их в коленях и втянул за арку. А Завадский толкал Дашу в гостиную.

Скорчившийся за стеклянной горкой Харламов затаил дыхание. В телевизор он видел, как Никита попытался подняться в прихожей и неуклюже упал на одно колено. Харламов скосил глаза в его сторону, и в тот же момент из спальни на середину гостиной вылетело что-то большое, светлое и растрепанное.

Харламов выстрелил, запоздало сообразив, что это Даша. Одновременно из-за ее спины взметнулась вверх мужская рука.

Пуля Завадского угодила Харламову в лоб, чуть выше бровей, но уже мертвые пальцы рефлекторно нажали на спусковой крючок. Даша вскрикнула, откинулась назад, а белое платье вмиг залило кровью. Завадский оттолкнул ее и перешагнул через тело, которое еще корчилось на ковре, а кровь продолжала заливать платье, руки, волосы и тонкими ручейками растекалась по полу.

Лицо Харламова напоминало покрытую багровым лаком маску. Завадский шагнул ближе. Под ногами захрустело разбитое стекло. На одно короткое мгновение в комнате воцарилась полная тишина, словно мир затаился, приготовившись внимать речам над мертвыми телами.

Завадский ничего не сказал. Вместо этого он круто развернулся и шагнул к выходу и тут же наткнулся на яростный взгляд Никиты. Журналист заслонял собою дверь и при этом сжимал в руках бутылку. Забыв, что в пистолете не осталось патронов, Завадский вскинул руку. Никита отпрянул назад.

Раздался сухой, неприятный щелчок. Завадский зарычал и бросился вперед. Никита замахнулся и с яростным воплем кинулся навстречу.

Завадский ловко отбил удар, но Никита ткнул его кулаком в раненое плечо. Взревев от боли, Завадский здоровой рукой схватил его за куртку, рванул на себя и коленом ударил в живот. Глаза журналиста закатились, он обмяк и сполз на пол. Перевернув бесчувственное тело, Завадский занес ногу в ботинке и…