Двери раздвинулись, и в лицо ударил горячий ветер.

Бенджи увлек меня на крышу. Я упала на колени и зарыдала так, как не рыдала с момента, когда осознала, что смерть моих родителей и Сидни не была чудовищным ночным кошмаром.

Бенджи наклонился, подхватил меня на руки и побежал по крыше к Саю и Аполлонии; они согнулись над металлической коробкой.

Взрыв осветил поле в миле к востоку от нас. Мое лицо опалило жаром. Волосы бросило в глаза порывом горячего ветра.

Сай выпрямился, коснулся руками моих щек. И хмуро посмотрел на Бенджи.

– Она ранена? – прокричал он сквозь завывание огня.

Бенджи поставил меня на ноги.

– Цави, – тяжело дыша, выкрикнул он в ответ.

Аполлония тоже выпрямилась, и на ее лице отразилось отчаяние.

– Она мертва?

Я покачала головой:

– Да, но… камень… он… она теперь населена паразитами.

Лицо Аполлонии исказилось, она шагнула в сторону и завопила что-то в небо. Ее тело сотрясалось от крика, а потом она вытянулась в сторону отцовского корабля, продолжая кричать на своем прекрасном языке.

– А он увидит ее? – спросил Бенджи.

– В этой коробке – источник энергии, – пояснил Сай, в отчаянии хватаясь за голову. – Они, должно быть, притащили его с «Наяры». Мы могли бы с его помощью подать сигнал Хамоку, но он поврежден! Не можем открыть!

Аполлония стояла на краю крыши, слезы текли по ее лицу, а потом она выхватила меч. Бенджи стоял рядом, прикрывая меня.

– Хамок не сможет жить, зная, что повинен в моей смерти! – выкрикнула Аполлония.

Сай схватился за голову и дернул себя за волосы так, что у него побелели костяшки пальцев.

– Но мы должны позволить ему уничтожить паразита!

Аполлония посмотрела на отцовский корабль, потом снова на Сайруса и кивнула.