— И любой бы на вашем месте с вами согласился, — вздыхаю я. — Ох, сэр, единственное, что никогда не будет побеждено — человеческая глупость, — доверительно сообщаю я, при этих словах по моим щекам начинают течь слезы.

— Расскажите, что случилось. Полегчает, — советует он.

Некоторое время я сомневаюсь, стоит ли откровенничать с незнакомцем, который мне даже не нравится. Но в противном случае мне придется выйти и встретиться со всеми последствиями своих и чужих поступков, а я хочу максимально оттянуть этот момент. А потому начинаю рассказывать служащему отеля о том, как все испортилось.

Минут через сорок, наплакавшись на пару с новоприобретенным лучшим другом, я умываюсь, чуть-чуть привожу себя в порядок и выхожу к семье, Брюсу и Бабочкам, да-да тем самым ребятам, которые смотрят на меня так, будто сейчас кишки выпустят. А я вот их не боюсь! Сами гады! В попытке не допустить массового дурдома наподобие того, который случился чуть меньше часа назад здесь же и в той же компании, я беру инициативу в свои руки.

— Я в норме и готова разрабатывать новые планы спасения человечества, — сообщаю я торжественно и выдавливаю безмятежную улыбку, однако Картер лишь фыркает. — Разбираемся. Все и срочно! Полагаю, папа вам уже рассказал, что случилось?

Маму снова «включают»:

— Ох, да, Ханна, мне так жаль…

— МАМА, ОТЛОЖИМ ЭТО НА ПОТОМ! — я не в состоянии сейчас выслушивать все ее излияния, для того, что растерять решимость у меня будет еще масса возможностей. А потому я поворачиваюсь к Брюсу. — Нет, я сейчас не могу думать о замужестве, но если ты все-таки настаиваешь на объяснениях, разговор будет долгим, детальным, неприятным и, главное, приватным! Дальше. Па. О чем ты вообще думал? Как я теперь докажу, что ты не бежал из страны? Теперь мне придется снова иметь дело с гадким и прилизанным Леклером, который еще и в Штаты часов десять еще лететь будет! И ты мне будешь в этом помогать, потому что иметь дело непосредственно с полковником я отказываюсь, этому мерзавцу ничего не докажешь! — А затем поворачиваюсь к Бабочкам. — Мне очень жаль, что так вышло, я не планировала отдавать агентам коды, я не планировала вас подставлять, но…

— Ты в порядке? — прерывает меня Пани, и я замолкаю на полуслове. Стою, вылупившись на нее. Мне очень повезло, что рот раскрыла она, а не Шон или Такаши. Полагаю, их мое самочувствие не заботит! И претензии они сдерживать не станут.

— Вроде да.

— В смысле мы не знали, что с тобой и твоим отцом так поступили…

— Прости, Пани, мне жаль тебя прерывать, но это правда лучше обсудить позже. Мне жаль по поводу Монацелли, я знаю, что вы все были с ним близки. Но, думаю, я поступила правильно. Его действиям нет оправданий.