– А если его не просто замуровали, но и засыпали? – спросила Анжелика.

– Тогда наши дела плохи. Но для нас – это единственный путь отсюда. Город не велик, и Асламбек нас быстро обнаружит.

Те, кто заделывали подземный ход, работали добросовестно. Каменная кладка была не только прочной, но и очень толстой, она уходила в глубь лаза на многие метры. Все работал молча, сменяя друг друга. Даже Анжелика настояла на том, что и она должно тоже долбить кирпичи. Но, взмахнув несколько раз кувалдой, почувствовала, что этот инструмент не для ее тонких рук.

Никто не был уверен, что их каторжный труд принесет свои плоды, ход мог быть полностью завален или обрушен. Прошло несколько часов, а конца работы не было видно.

Постепенно энтузиазм, вызванный перспективой быстрого освобождения, сменился на отчаяние. Желание крошить кирпичи убывала с каждой минутой.

Близился рассвет, а значит, и выбираться наружу становилось все опасней. Если кладка не кончится, то им придется сидеть в этом подвале до следующей ночи. Дышать же здесь из-за того, что воздух был наполнен каменной крошкой, становилось почти невозможным. Анжелика чувствовала, что еще немного и потеряет сознание.

Работа остановилась сама собой. Все так устали, что не было ни сил, ни желания ее продолжать. Все сидели на земле и тупо смотрели перед собой.

– Неужели нам отсюда никогда не выбраться, – почти простонала Анжелика. Усталость наслаивалась на отчаяние, создавая внутри такую тяжесть, которую было крайне трудно переносить. – Как же нам отсюда выбраться, Валера?

Мамонтов ничего не ответил, он встал и, пошатываясь от усталости, направился к стене. Он размахнулся кувалдой, и что есть силы обрушил ее железный наконечник на кирпич. Но на этот раз тяжелое орудие не отскочила от поверхности, а пробило каменную кладку насквозь.

В первые мгновения никто ничего не понял, затем все дружно, словно по команде вскочили, и бросились к пролому, За считанные минуты он был расширен. Вход на свободу оказался открыт.

Однако испытания на этом не закончились, лаз оказался очень узким, по нему можно было только ползти. Первым отправился по нему в путь Рамзан, за ним все остальные.

Анжелика давно потеряла ощущение времени, ей казалось, что она находится в этой длинной, узкой и низкой земляной кишке целую вечность. Они двигались очень медленно, все время останавливались. При этом нельзя было даже поднять высоко голову, так как она тут же стукалась о верхний свод туннеля. К тому же с каждым новым пройденным метром становилось все меньше воздуха. Ей иногда казалось, что если она тут пробудет еще немного, то сойдет с ума. Таких неприятных ощущений она еще не испытывал за всю свою весьма бурную жизнь.