– Уже скоро. Все будет так, как ты хотела, мама, – сказал шепотом.

Он еще немного постоял перед могилой – теперь Саня точно знал, что это могила, – а потом решительным шагом направился к одноглазому. Тот, как и было велено, не сходил с места. На лице его была гремучая смесь из ужаса, подобострастия и любопытства.

– Все? – спросил он так тихо, что Саня едва расслышал.

– Не все, но скоро. – Черноволосый рассеянно поигрывал нагайкой, посматривал на сгущающиеся над лесом облака.

– Он так ничего и не рассказал, ни про драгоценности, ни про мальчишку.

– Скажет, всему свой срок. А не скажет… – Черноволосый взмахнул рукой, нагайка со свистом рассекла воздух.

– А графиня?

– Ее не трогать! Чтобы ни один волос не упал с ее головы! Ты слышишь, Ефимка?! – Синие глаза грозно сверкнули.

– Так ясное дело! – Одноглазый попятился. – Не трогать, только зачем она тебе? Ты ж, кажись, на Аленку, горничную ейную, глаз положил.

– А не твое собачье дело. – Черноволосый криво усмехнулся. – Делай, что велено, а то без второго глаза останешься. – Он говорил так, что сразу становилось ясно – не шутит.