– Надо же, – проговорила Грейс, пытавшаяся уследить за ходом мысли Шарпа. Какое отношение имеет эта история к Джонатану? Грейс уже подумала, не напомнить ли Шарпу, зачем она пришла. Грейс не было ни малейшего дела до хирурга из Остина, штат Техас.

– Как думаете, сколько пациентов смотрели на его руку и решали: «Ну уж нет, не допущу, чтобы опухоль удалял человек, у которого пальцев не хватает»? Сколько передумывали и обращались к другому хирургу?

Грейс ждала, пока не сообразила, что вопросы отнюдь не риторические, и Шарп ожидает ответа.

– Не знаю. Наверное, нисколько, – со вздохом предположила Грейс.

– Правильно. Никого это не смущало. Ни пациентов, ни родственников. А все потому, что он был личность. У него была такая энергетика, что она сама по себе уже действовала, как лекарство. Плацебо! Понимаете, о чем я? У самого у меня таких случаев не было.

«Да что вы говорите! Интересно, почему?» – мысленно съязвила Грейс.

– Но одной силой личности в нашем деле не ограничишься. Нужны знания, чутье, умение ставить диагнозы. Наше поколение обращало внимание только на эти навыки, и ни на какие другие. Но вашему мужу повезло – устраивался на работу, когда ситуация начала меняться. Пациенты годами до нас достучаться старались, и теперь, в первый раз за всю историю нашей медицины, мы их слушаем. – Шарп рассмеялся своим мыслям. – Вернее, пытаемся. Новый подход – видеть не только болезнь, но и пациента, если понимаете, о чем я.

Попробуй тут пойми, подумала Грейс. Но на нее Шарп даже не взглянул, так что отвечать не пришлось.

– В восьмидесятых и начале девяностых проводились всякие исследования на тему, каким должен быть хороший врач и хорошая больница. Особенно хорошая онкологическая больница. И тут мы вдруг подумали – да, нам нужны грамотные специалисты, но штука в том, что они должны быть не только профессионалами, но и людьми. Пациент ведь тоже не мебель, нужно как-то общаться, налаживать человеческие отношения. Больной или его родственники не должны бегать за врачом по коридорам и умолять, чтобы объяснил понятнее и рассказал, что же это все означает для пациента. А в педиатрии без личного контакта и вовсе никак. Родственники же волнуются, как ребенок отреагирует на слова врача, на его поведение… Жалобы от родителей так и сыплются. Вот и стали думать, как поправить дело. И тут появляется выпускник Гарварда Джонатан Сакс…

Глядел Шарп, естественно, не на Грейс, а на официанта с одинаковыми тарелками на подносе, направлявшегося к их столику. Шарп буквально не сводил с него глаз и, когда тот подошел, откинулся на спину стула, чтобы официанту было проще поставить тарелку. Грейс сказала «спасибо».